Тем же вечером во время ужина Дамблдор объявил, что в Хогвартсе будет проведен бал в честь Хэллоуина. Присутствовать на нем могли все студенты, но учащиеся третьего курса и младше должны были разойтись по своим спальням к десяти часам. С четвертого по седьмой курсы должны вернуться в свои спальни… где-то в районе завтрака. Каждый должен найти себе пару к началу бала, а в случае, если пары не окажется, ее подберут для каждого.
Лили хотелось плакать. Малфои никогда не плачут, но так как она была наполовину Поттер, то решила, что ей было позволено хотеть зареветь. Александр точно не откажется пойти с ней на бал, но он продолжал вести себя в той отчужденной манере, которую принял прошлым летом, и лишь иногда выходил из такого состояния. Она любила те редкие моменты, когда он не был так холоден, шутил и улыбался ей. Ведь он был таким до того лета, когда им исполнилось пятнадцать. Она вспоминала те старые добрые времена, когда она, Александр, Сириус и Вильма были неразлучны. Но становясь старше, они сильно изменились. Она и Вильма все еще были лучшими подругами, но Сириус и Александр сильно отдалились. И когда им исполнилось по шестнадцать, они вчетвером практически перестали общаться все вместе. Хотя Александр продолжал общаться с Вильмой. Вильма общалась и с ним, и с ней, и с Сириусом, но никогда Сириус с Вильмой или Александр с нею. Их команда разбилась на части. А то, что Александр часто был с ней холоден, и лишнего словечка от него не дождешься, только усиливало боль. Ведь она была без памяти влюблена в него – всю жизнь, сколько себя помнила.
Она хотела пойти на бал с ним!
Девушка встала из-за стола, чтобы поплакать там, где никто не сможет увидеть ее слез, НИКТО.
***
Гарри увидел, что его дочь встала из-за стола, толкнул Рона и Гермиону и указал им на Лили.
— Эй! Она смотрит на Гарри! – воскликнул Рон.
Гермиона посмотрела на Лили; девушка выглядела несчастной. В ее глазах было такое же выражение, какое бывало у Гарри, когда все вокруг было для него адом. Гермиона решила узнать, что такого неприятного произошло у девушки. У гриффиндорки было поистине золотое сердце.
— Гарри, ты разрешишь мне пригласить твою дочь на бал? – ухмыльнулся Рон.
Поттер впился в него взглядом:
– НЕТ! Пригласи свою!
— Это же отвратительно! – задохнулся Рон.
— Да… — сказал Невилл — …Кроме того, я думаю, что у нее уже есть пара.
Рон резко обернулся.
– Ты о чем?
Невилл указал на Вильму, которая смеялась над чем-то, что сказал сын Гермионы. После того, как Гермиона рассказала им об Александре, гриффиндорцы решили думать о нем, как о ее сыне, а не как о сыне Снейпа.
Поттер посмотрел на Рона, затем на покрасневшего Сириуса, сидевшего рядом и смотревшего в том же направлении, что и Рон. У Люпина, был разбитый вид. Сириус притворился, что не сбегал от них внезапно без видимой причины, и все повели себя как ни в чем не бывало, молча забыв его странную выходку. Гарри задавался вопросом, куда смотрел Сириус, потом задумался, куда это сорвалась Гермиона… Оглядев зал, Гарри заметил, что на него смотрит Малфой. Взгляд у него был какой-то странный. Теперь у Поттера было сразу три повода для размышления.
***
— Что ты несешь, Кребб? Я согласился поцеловать Поттера. Но не пойти с ним в паре!
Драко посмотрел на Поттера, взглянувшего на него в ответ. Словно Поттер на расстоянии услышал предложение Винсента.
— Я объявил свои условия – небрежно сказал Кребб.
— Ты не можешь этого сделать! – прошептал Драко.
— Конечно, могу. Твоя дочь стала еще более легкой добычей. И чтобы оставить ее в покое, я должен поднять ставку.
— Я не пойду в паре с Поттером и не буду его целовать! – яростно шептал Драко.
— Почему ты должен поцеловать Поттера, Драко? – холодным тоном спросил Снейп. Все присутствующие обернулись, чтобы посмотреть на помолодевшего профессора. Панси была первой, кто был в состоянии говорить.
— Видите ли… Драко пообещал Винсенту, что докажет, что является отцом Лили, и поцелует Поттера, чтобы Винсент не подходил к Лили. – Драко пытался остановить ее, но Панси не могла отвести взгляд от зельевара, который, по ее мнению, был потрясающе красив.
— А, понимаю. И так как Винсенту стало намного проще добиться Лили из-за бала… Драко должен доказать, что он ее отец, пойдя на бал с Поттером, и таким способом запретить Винсенту идти с Лили. – Северус считал, что это самый плохой из всех когда-либо придуманных планов, но ведь его состряпал Кребб, от которого нельзя ожидать большего. Панси повернулась к Винсенту:
— Но Драко не может пойти с Поттером! По двум причинам!
— И по каким же? – спросил Кребб, не особенно обратив на нее внимание.
— Первая – Поттер никогда с ним не пойдет. Вторая – он идет со мной.
— Да, Панси, это так… — протянул Кребб, стараясь найти выход из ситуации. Вздохнув по толстолобой голове слизеринца, Снейп подхватил историю с того места, где споткнулся ученик:
— Да, Панси права в том, что Поттер вероятно никогда не пошел бы в паре с Драко. Но так как Драко теперь непременно должен пойти в паре с Поттером, позволь ему хотя бы попытаться убедить его. Раз это, скорее всего не сработает, он, так или иначе, пойдет с тобой. Идет?
Такая речь была уже перебором для мозгов Панси, но она кивнула, решив разобраться в ней попозже.
