МИСТИКА В СУДЬБЕ ЕВГЕНИЯ ПЕТРОВА
Литературное расследование из серии «Тайны 20 века» к 115 -летию со дня рождения советского писателя
«Желающего судьба ведет, не желающего — тащит»
(Латинская пословица)
Евгений Петрович Катаев(13.12. 1902-1942), русский и советский писатель, известен нам как Евгений Петров — соавтор Ильи Ильфа, вместе с которым написал романы о симпатичном мошеннике Остапе Бендере («Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок»), книгу «Одноэтажная Америка», ряд киносценариев, повести, очерки и водевили. Евгений Катаев был братом другого, не менее знаменитого писателя — Валентина Катаеваи вероятным прототипом Павлика Бачея из его повести «Белеет парус одинокий», а такжепрототипом Володи Патрикеева из повести Александра Козачинского «Зелёный фургон».
Евгений Петров прожил жизнь короткую, но полную странных случайностей и таинственных совпадений. Давайте чуть ближе прикоснемся к его биографии, проведем свое небольшое литературное расследование и попробуем дать объяснение хотя бы некоторым из них.
Итак…
Два брата
Валентин Катаев был старше своего брата Евгения Петрова на шесть лет, но они так походили друг на друга, что невеста младшего брата, чувствительная и рассеянная Валентина Грюнзайд, однажды бросилась ему на шею. Такие же высокие скулы и смуглая кожа, те же раскосые разбойничьи глаза — но у Катаева они смотрели остро, с прищуром, а у Петрова были добрыми.
Старший брат начал публиковаться с тринадцати лет и таскал младшего по редакциям — один он идти боялся. Евгений хныкал, но шел — привык слушаться старшего брата. Их отец, учитель истории, относился к этому с иронией.
Потом началась война, затем революция, отец умер, прежней жизни пришел конец. Старший стал офицером, воевал, ладил с советской властью, а когда город взяли белые, пошел служить на их бронепоезд. В начале двадцатых он очутился в Москве, его литературная карьера шла успешно, а о том, что в 1919 году носил трехцветную деникинскую кокарду, Валентин Катаев не вспоминал — этой страницы в его биографии словно и не было.
Судьба Евгения Катаева складывалась иначе…
Он окончил гимназию, поработал корреспондентом информ-агенства, а потом пошел служить в уездный уголовный розыск. Надел френч, прицепил к поясу огромный «кольт» и две бомбы-лимонки и начал распутывать уличные убийства, налеты на госконторы и кражи крестьянских гусей. Когда он увидел первый труп, его чуть не вырвало, но затем ему досталось дело, где было семнадцать убитых, и реакция притупилась.
В те годы в каждом деревенском доме имелась целая коллекция револьверов и обрезов, людей убивали ни за грош, и Евгений Катаев дальше, чем на три дня, вперед и не заглядывал. Он считал себя смертником и не грустил: рано или поздно на том свете окажутся все, а оперативная работа ему нравилась.
«На, подавись!»
Но старшего брата такая перспектива не устраивала. Правдами и неправдами он в 1923 году вызвал его в Москву, поселил в своей комнате, чуть ли не силой заставил заняться журналистикой. Младший приехал в столицу с блестящими рекомендациями из Одесского уголовного розыска и устроился надзирателем в Бутырскую тюрьму, писать и печататься он не собирался.
Старший пустил в ход запрещенный прием. Слова: «Ты еще долго намерен сидеть у меня на шее со своей нищенской зарплатой?» оказались магическими. Младший закусил губу и написал фельетон, отдав его брату с комментарием: «На, подавись!»
После публикации он получил тридцать советских червонцев. Это было больше месячной бутырской зарплаты, и Евгений Катаев сумел сделать верные выводы: он сдал револьвер, прилично оделся, модно подстригся и начал штурмовать московские редакции. Фамилию сменил на Петрова — читатели не должны путаться в Катаевых.
Писательская карьера молодого человека шла в гору, он стал сотрудником журнала «Красный перец», потом поступил на службу в профотдел железнодорожной газеты «Гудок».
Писательский дуэт «Ильфпетров»
То, что Ильф (Илья Арнольдович Файзильбер, 1897 — 1937) и Петров, эти ни в чем не похожие люди, дополняют друг друга, видел только Валентин Катаев. Десять лет назад он, печатавшийся в «Гудке» под псевдонимом «Старик Соббакин», вошел в их редакционную комнату со словами: «Я хочу стать советским Дюма-отцом».
Ильф поднял брови: «Почему же это, Валюн, Вы вдруг захотели стать Дюма-пером?»
В ответ они услышали, что давно пора открыть мастерскую советского романа: Катаев будет Дюма-отцом, а они с Петровым — неграми. Он будет давать темы, они — писать романы, а Катаев станет их править рукой мастера. Есть и тема — стулья. В одном из них спрятаны деньги. Их надо найти. Один роман пусть пишет Илья, другой Женя…
В тот день Валентин Катаев за десять минут написал фельетон о козленке, которого начальник пути вез в вагоне второго класса, и убежал по своим делам, а потенциальные соавторы начали обдумывать его предложение. Катаевская идея пришлась им по душе, вот только писать решили по-своему: не два отдельных романа, а один, вместе продумывая каждое слово.
Ильф и Петров работали по вечерам в «Гудке», роман писали на оборотной стороне газетных оттисков. Катаев уехал отдыхать в Крым, и соавторы забрасывали его телеграммами с просьбами о помощи, но он не отвечал. Роман рос, складывался и становился не таким, каким авторы его видели поначалу. Второстепенный персонаж, проходимец Бендер, оказался главным героем и норовил пролезть в каждую главу.
После того, как роман был опубликован, Катаев определил в великие комбинаторы собственного брата: «Знакомьтесь, товарищи, Бендер». Тот вяло отбивался: «Петров моя фамилия…»
О Дюма-отце и литературных неграх речь больше не шла — Катаев прочел рукопись и отпустил авторов в свободное плавание, выговорив посвящение и золотой портсигар. Издательский договор переписали на двоих, на первой странице книги появилось посвящение, а вот на подарке Ильф и Петров сэкономили.
«Дареный конь» оказался золотым, однако совсем маленьким, дамским. Но Катаев и не говорил, что портсигар должен быть мужским. Ильф ехидно улыбнулся, младший брат сказал: «Лопай, что дают!» — и они отправились в ресторан, чтобы обмыть подарок.
«Двенадцать стульев» много раз переиздавались, потом появился и «Золотой теленок», и множество фельетонов, вовсю шла их пьеса — и это обернулось двумя первыми квартирами.
После смерти Ильфа у Петрова было несколько удачных лет: он много писал, работал в «Правде», с 1938 года руководил журналом «Огонек». После смерти Ильфа Петров работал самостоятельно или в соавторстве с писателем Георгием Мунблитом над киносценариями и фельетонами. Но писатель «Ильфпетров» умер в 1937 году, и ничего равного ему Петрову написать не удалось.
