ПРИЛОЖЕНИЯ
И.Вачков
Сказка о речке Речь
Снилось мне, будто я еще студент и учусь на психолога. Меня отправляют на практику. Задание такое: произвести очистку речки Речь, поскольку туда сбрасывается мусор и в ней заводятся многочисленные паразиты. Чья это была Речь — не знаю. Может быть, моя. Ну и натерпелся я там!
Эта речка оказалась очень необычной. Текла в ней ИНФОРМАЦИЯ, состоящая из слов, словосочетаний, предложений. Я отправился на речку Речь в одиночестве. На небольшом плоту из нескольких связанных между собой суждений я проплыл от самых истоков Речи до ее устья.
Суждения были такие:
«Кто ясно мыслит, тот ясно излагает».
«А если излагать свою мысль ясно, то тебя всегда поймут». . «Значит, чтобы тебя понимали, надо ясно мыслить».
В начале Речь была очень мутной и неразборчивой, чаще всего встречались отдельные слоги, а длинных предложений не было вовсе. Зато я легко скользил по поверхности и мог любоваться со своего плота живописными берегами, ярким небом, спокойной поверхностью реки.
Чем дальше я продвигался, тем богаче и ярче становилась Речь, все больше информации несла она в своих волнах. Порой мне удавалось найти на лепестках лилий настоящие жемчужины словотворчества — например, такие слова, как «начаепился», «гладюг» (об утюге) и многие другие. Все чаще появлялись бурунчики вопросов: «почему?», «как?», «откуда?», «зачем?».
Довольно много времени я провел в тихом затончике, разводя и выращивая прекрасные экземпляры вежливых слов-уточек: «спасибо», «пожалуйста», «будьте добры», «извините». Особенно удалось мне многочисленное семейство слов благодарности.
А потом Речь стала еще и внутренней. Это значит, что живые слова встречались теперь не только на поверхности, но и в глубине реки. Особенно замечательны были летающие рыбы — слова, которые могли и жить под водой, и летать над водной гладью.
Раз я застрял на порогах. Это и не удивительно: встретились пороги препинания. Знаки препинания пробили мой плот и вылезли в суждениях, из которых он состоял, в самых неожиданных местах. И получилось: «Кто — ясно. Мыслит тот? Ясно излагает А. Если; излагать свою мысль, ясно-то тебя всегда. Поймут — значит, чтобы тебя… Понимали надо ясно. Мыслить!».
Пришлось мне попотеть, расставляя точки, запятые и дефисы там, где надо. Лишние пришлось выбросить.
Скоро Речь изменилась: она могла быть уже не только свободным устным потоком (хотя до устья было еще далеко), но и начала приобретать письменную форму. Большие участки оказались покрыты толстым слоем льда, на котором были начертаны разные значки. Такие участки мне приходилось преодолевать, установив на плоту парус с азбукой и катясь на этом плоту, как на санках. Разбирая надписи, я радовался за Речь и иногда исправлял ошибки в словах.
Когда Речь становилась устной, ее течение могло меняться быстро и неожиданно.
Снилось мне, что плыву я, расслабившись, на своем плоту, Речь течет медленно, спокойно — я и вздремнул. Но вдруг разыгралась настоящая речевая буря: поверхность реки закипела; отдельные слова высоко выпрыгивали из воды, а некоторые выражения были такими свирепыми и резкими, что мой плот швыряло из стороны в сторону. В конце концов меня вынесло к Водопаду Брани, где плот не выдержал и раскололся. Обломки суждений, из которых он состоял -«ясно», «мали», «излаг», «пой», «гда» и другие, — были унесены эмоциональными междометиями. Я сам едва не утонул в воронке несправедливых обвинений. Когда Речь немного успокоилась, я решил ее подпитать и почистить.
Это была долгая и кропотливая работа. По обоим берегам речки было немало Библиотечных водохранилищ. Я прорыл каналы, соединив эти водо- (а может быть, слово-?) хранилища с Речью. Какие чудные словесные богатства полились в Речь, сколько новых красивых слов заплескалось в воде, сверкая на солнце золотой чешуей! А я между тем объявил беспощадную войну появившимся в Речи словам-паразитам. Эти неприятные создания выскакивали наружу там, где их никто не ждал, и очень засоряли течение Речи. Всплывает, скажем, вполне стройное и симпатичное высказывание, глядь — между его словами нахально втискивается слово-паразит: «Я, это самое, сегодня, так сказать, к вам пришел, чтобы как бы пригласить вас на как бы день рождения». И непонятно — точно ли вас пригласили на день рождения или все это — как бы. Я ловил слова-паразиты сетями и выдергивал их из высказываний.
Мои труды не пропали даром. Скоро Речь стала чистой и прозрачной. Красивые и правильные слова составляли глубокие и точные мысли. Суждения стали богатыми по смыслу и изящными по форме. И значительно реже появлялись на речке пороги, на которых бурлили резкие и грубые слова.
Только я собрался с удовольствием поплескаться в речке Речь, как… проснулся! Даже жалко, правда?
Н.Лзопкова
Путешествие двух подруг
Жила-была на свете девочка, которую звали Память. Очень хотелось ей побольше узнать обо всем, что есть на свете. И решила она пойти в Страну Знаний, о которой ей рассказывала лучшая подруга — Внимание. Долго отговаривала ее соседка Лень, предлагала поиграть или лучше полежать. Путь-то в Страну Знаний очень длинный и опасный. Но Память не послушала ее уговоров и решила во что бы то ни стало добраться до сказочных сокровищ Страны Знаний. Напрасно старалась Лень, которой, впрочем, скоро стало лень стараться.
Памяти, к счастью, не пришлось отправляться в путешествие в одиночку — с ней решила пойти ее подружка Внимание. Дорога на самом деле была дальняя и трудная, много препятствий вставало на их пути, но все они были преодолены. Девочки всегда помогали друг другу в сложных ситуациях.
В пути им встретился маленький и веселый Шумок. Он играл и шутил с девочками, развлекал их, шептался то с одной, то с другой. Девочки стали ссориться друг с другом. А ему того и надо было! Не знали девочки, что под личиной безобидного маленького Шумка скрывался злой и коварный волшебник Шум, который решил помешать Памяти и Вниманию идти вместе в Страну Знаний. Очень хотелось ему разлучить подруг. Он старался отвлечь подруг от их главной цели, все время пытался привлечь на свою сторону немножко легкомысленную девочку Внимание. Память боялась потерять подругу, она не знала, что делать, как освободить ее от чар злого волшебника.
А Шумок уже радовался своей победе и от радости стал разрастаться, все больше приобретая свой настоящий вид, -и в конце концов превратился в Шум.
Увидев это, Память горько заплакала, но тут она услышала голосок, ласково утешавший ее. Подняла Память заплаканные глаза и увидела рядом с собой девочку. Несмотря на свою юность эта девочка была волшебницей, и звали ее Воля. Она успокоила Память, сказав, что поможет справиться с коварным чародеем.
Услышал это Шум, почуял неладное, засуетился: стал стучать, грохотать, вопить. Но бессилен оказался он перед волшебницей Волей. Стал он сжиматься, уменьшаться, превратился сначала в Шепоток, потом — в едва заметный Шорох, а после и вовсе исчез. Подруги очень обрадовались — они могли наконец спокойно продолжить свое путешествие. На прощание Воля посоветовала им быть дружными и никогда не разлучаться. А если случится беда — пусть ее, Волю, на помощь зовут.
Теперь уже никто больше не мешал подругам в пути, и они благополучно добрались до красивой и богатой Страны Знаний, где и теперь не расстаются, чтобы вновь не появился Шум — злой и коварный волшебник.
А. Попова
Коряга
Давным-давно на окраине огромного темного леса у широкой полноводной реки жили Бревна. Это были хорошо отесанные Бревна, сваленные в удивительном беспорядке — вперемешку большие и маленькие, короткие и длинные, широкие и узкие. Такая у них была игра: они любили наскакивать друг на друга, переворачиваться, кувыркаться и с шумом вновь раскатываться в разные стороны.
Среди ровных и стройных Бревен выделялась одна странная, неуклюжая Коряга, вызывая своим причудливым видом общие насмешки. Никто ее не обтесывал — она была такой, какой уродилась здесь, на берегу реки. Она хотела поиграть с Бревнами, но была настолько неповоротлива, что своими вкривь и вкось торчащими сучьями делала больно другим. Все вокруг стали отгонять Корягу, не желая иметь с ней дела, и даже задумывались: не проучить ли ее? Не обломать ли ей все сучки да подровнять задоринки?
Особенно тяжело было Коряге как-то вечером, когда она лежала в одиночестве и до нее доносились веселые голоса Бревен. А ей было так грустно думать, что никому она не нужна, что она совсем не такая, как остальные. Уставшая от печальных мыслей, от чувства безысходности, она наконец уснула.
А наутро пришел Дровосек. Сначала Бревна перепугались, а потом, когда Дровосек стал подтягивать их одно к другому, поняли, что он хочет соорудить плот и отправиться в путешествие. Бревна стали помогать ему и через некоторое время улеглись в один ряд. Но вот беда: не оказалось у Дровосека ничего, что могло бы скрепить их между собой. Взгляд его случайно упал на Корягу, даже и не мечтавшую оказаться
полезной.
Дровосек с трудом уложил Корягу поперек всех Бревен плота. Кривые сучья, принесшие столько бед Коряге, словно пальцы, охватили Бревна, тесно прижали их друг к другу и закрепили плот. А на длинный сук, гордо торчавший вверх, Дровосек привязал маленький флажок.
И плот отправился в далекое путешествие, в новые неизведанные земли.
И.Вачков
Сказка о Деревьях-Характерах
В некотором удивительном мире, в долине, раскинувшейся среди высоких и неприступных гор, росли… Деревья-Характеры. Это были необычайные растения. Их внешний вид был отражением характеров людей, живших далеко-далеко за горами.
У каждого Дерева-Характера от ствола отходили четыре главные ветви и множество маленьких. Эти четыре ветви имели свои названия: Отношение к людям, Отношение к делу, Отношение к себе, Отношение к вещам. У каждого Дерева-Характера эти ветви имели свою, не похожую на других форму, свою особенность.
На одном Дереве-Характере ветвь Отношения к людям была пряма и устремлена вверх, потому что несла черту Правдивости, а на другом была скручена кольцом Лжи. Где-то ветвь Отношения к себе вызывающе торчала Самовлюбленностью, где-то прогибалась до земли от своей Приниженности, а где-то спокойно и уверенно поднималась к солнцу как воплощение Достоинства. Ветви Отношения к вещам на некоторых Деревьях-Характерах скрючились от Жадности, а на других обилием листвы обнаруживали свою Щедрость.
Очень разные Деревья-Характеры росли в этом волшебном лесу. Под некоторыми Характерами трескалась земля — такими они были тяжелыми, зато легкие Характеры буквально парили в воздухе, едва цепляясь за почву корнями. Встречались Характеры, сплошь — от корней до кроны — покрытые иголками, и потому они были очень колючими. А иные напоминали телеграфные столбы с едва заметными отростками — это были прямые Характеры. Даже бензопила не смогла бы распилить твердые Характеры, а мягкие Характеры были настолько податливы, что их стволы можно было запросто мять, как глину. Были среди них очень красивые и безобразные, высокие и низкие, стройные и даже стелющиеся по земле.
Так непохожи были Деревья-Характеры, потому что росли они на разных почвах, неодинаково согревало их солнце, иначе обдувал ветер, не поровну давал влаги дождь. А ведь и у каждого человека в жизни складывается все по-разному, верно?
Порой налетала в волшебную долину свирепая буря, яростно бросалась она на Деревья-Характеры: иные ломала или вырывала скорнем, другие гнула до земли, но сломать не могла. Были и такие, что не клонились под самым сильным ураганным ветром и лишь гордо распрямляли свои могучие ветви.
Многие люди хотели бы побывать в этом лесу, посмотреть, как выглядит их Дерево-Характер. Но попасть в этот лес не может никто, и узнать, какой у тебя характер, можно, только изучая самого себя и свои поступки.
