АЛТЕР РЕБЕ
ТЕВЕТА
В 5572 году, в связи с наступлением Наполеона, Алтер ребе был вынужден оставить город Ляды. С 29 Ава по 8 Тейвес 5753 года Алтер ребе и его семья, а вместе с ними — десятки хосидов, скитались, пока не прибыли в деревню Пена.
Ужасные известия о разрухе и опустошении, причиненном войсками Наполеона повсеместно в городах и поселениях Белоруссии, достигли Алтер ребе. Тысячи семей сыновей Израиля остались без крова и средств к существованию.
В пятницу, 8 Тейвес, около шестидесяти подвод прибыли в деревню Пена — место, где скитальцы обрели немного покоя. Деревня Пена была велика и насчитывала около трехсот дворов. Многие из больших домов стояли пустыми, поскольку мужчины ушли на войну. Жители этого места были добросердечны и бесплатно дали пропитания и дров всем прибывшим.
Пишет Мителлер ребе (второй Любавический ребе, сын Алтер ребе):
— … По причине великой, углубляющейся с каждым часом, горечи […] переохладился он в великой степени по причине старости его и слабости. И всего за пять дней, что ослаб… не устоял он в душе его и освободился ночью на исходе Субботы недельной главы Шмейс 24 Тейвес.
После ухода из мира Алтер ребе перевезли в город Гадяч, где он был похоронен на берегу реки Песель.
***
Рабби Шнеур-Залман, или Алтер Ребе, не всегда носил это прозвище. Будучи совсем юным, он жил в Витебске, у своего тестя, состоятельного еврея по имени Еуда-Лейб Сегаль.
Однажды в их края приехал известный мудрец и праведник рабби Менахем-Мендель из местечка Городок. Шнеур-Залман и его товарищ по учебе по фамилии Гутман пришли проведать цадика. Цадик посмотрел на них и сказал очень серьезно:
— Молодые люди! Видно с первого взгляда, что вы «баалей цура», выделяетесь из общего ряда. Есть у меня для вас «тикун», упражнение души, которое позволит вам подняться на много ступеней выше. Хотите ли вы этого?
— Да, мы хотим.
— Но это очень трудно…
— Мы готовы!..
— Хорошо. Знайте, что вы должны поститься от субботы до субботы, но так, чтобы никто не догадался об этом. И еще: ваши молитвы и учеба не должны стать меньше или хуже от этого поста…
Сказано — сделано. Когда закончилась суббота, оба товарища начали свой пост. Они молились глубоко и учились с жаром всю неделю.
Когда до начала новой субботы (и конца поста) оставалось всего пара часов, они закрыли книги, поцеловав их корешки, и отправились в микву. По дороге им встретился тесть Шнеур-Залмана, богач Сегаль — мужчина уважаемый, видный и властный. Он сказал повелевающе:
— Ну, молодежь, давайте зайдем ко мне и отведаем чего-нибудь в честь наступающей субботы!
Гутману было неловко отказать богачу, к тому же он оголодал за неделю. В голове промелькнула мысль: «Пост почти завершен. А час или другой — ну что они значат?..»
А Шнеур-Залман прошел мимо тестя, как будто через стену, ничего не видя и не слыша, за что получил потом, наверное, несколько «похвал».
В первый день недели они, как обычно, засели за учебу. Но Гутман сразу почувствовал, что перед его товарищем открылись ворота мудрости, а перед ним нет. «И все из-за пары пирожков?..»
Они занимались вместе еще несколько дней, пока обоим не стало ясно, что это не имеет смысла — настолько велика была разница в понимании Торы.
Шнеур-Залман потом стал Ребе, основал движение ХАБАД. Реб Гутман занялся торговлей и приезжал к бывшему товарищу по учебе как простой хасид. Эту историю он открыл своим близким только перед тем, как уйти из этого мира. И добавил: «Как я жалею!..»
***
Рассказывают об одном человеке, который проходил однажды мимо синагоги и увидел, ка евреи радуются и веселятся, да так сильно, что танцуют на столах и поют громко песни, и водка льется рекой… И заинтересовался тот человек и стал вглядываться в окна, что же это за повод такой у них для веселья. Пока не заметил его кто-то и не объяснил, что сегодня день смерти их учителя, Ребе такого-то. Человек тот сильно удивился, пожал плечами и сказал: «Я тоже недолюбливал своих учителей, но чтоб на столько?!»
Возможно ли такое: Праведник покидает этот мир, а мы радуемся и веселимся, как на свадьбе?
Просто Праведник не уходит из этого мира, пока не завершит свою работу, пока полностью не исполнит то, что возложено на него самим Творцом. Душа Праведника достигает наивысших духовных высот как раз в тот самый момент, когда расстается с телом. И каждый год, когда наступает этот день, его душа продолжает свой бесконечный путь наверх… Но самая большая радость, когда мы встречаем нечто новое, то, чего еще никогда не было в этом мире. Душа Алтер Ребе — это новая душа, которая еще никогда до того не спускалась в наш мир. Такие души приходят раз в столетие, а может и тысячелетие, чтобы открыть миру нечто принципиально новое, то, что дано увидеть только ей. И каждый раз к нам снова возвращается это ощущение новизны от соприкосновения с Б-жественным светом, который излучает эта душа во всех мирах, с тем бесконечным Светом, который был принесен ею в наш мир.
Пусть даст нам Все-вышний силы быть его хасидами, чтобы следовать путем, который указал нам Алтер Ребе в мыслях, словах и в делах. И, прежде всего, в изучении его Торы — Учения любавичского хасидизма. Мы садимся за праздничный стол, и душа Ребе приходит к нам, чтобы присоединиться к нашему веселью, а разве может быть радость больше, чем когда Ребе с нами!
Наши Ребе учили нас, что еврей должен учиться тому, как надо (а иногда как не надо) служить Всев-нему у всех и у всего. Любой человек, любое событие мельком отразившееся в нашей жизни – может дать нам важный жизненный урок. Если это правильно в отношении любого человека, то тем более верно в отношении, скажем наших Ребе. Чему можно научиться у людей, у которых каждое слово, каждый жест наполнен глубочайшим смыслом?
Рассказывают, что у Алтер Ребе была серебряная табакерка, но почему-то без крышки. Хотя на самом деле известно — почему. Причина была очень простая: блестящая крышка служила отличным зеркалом, глядя в которое Алтер Ребе поправлял свой головной тфилин. Однажды, обсуждая это, кто-то заявил, что Алтер Ребе просто отломал крышку. Эти слова задели 3-го Любавичского Ребе, Цемах Цедека, внука и преемника Алтер Ребе, который поспешил возразить, что это не в обычае Алтер Ребе — дедушка никогда ничего не ломал и не портил: ни себя, ни другого.
Скорее всего, крышка крепилась к самой табакерке на петлях, и Алтер Ребе просто вынул металлический стержень, который их скреплял. Настолько Цемах Цедек был уверен, что Алтер Ребе не мог сломать или повредить ни единой вещи, ни единого творения в этом мире, даже неодушевленный предмет, что он заявил это без тени сомнения. Поправить тфилин — это означает подчинить наше сердце и наш мозг Воле Творца. Все, что для этого нужно — разъединить животное и Б-жественное начало в человеке, научиться различать те желания, которые приходят к нам со стороны святости, и те, которые подсовывает нам наша животная душа.
Сколько все-таки мудрости помещалось в табакерке у Алтер Ребе!
А сколько мудрости в его трудах? А сколько мудрости в рассказанных о нем историях?
***
В те дни рабби Шнеур Залман жил в городке Лиозно, и его все называли «Магид (проповедник, наставник) из Лиозно». Неподалеку оттуда жил один из его хасидов – который был меламедом в хедере, и денег, которые он зарабатывал – ему едва хватало на жизнь.
Это произошло в студеную зимнюю ночь. Со стороны двери дома меламеда послышался стук. Он подошел, чтобы открыть дверь, и нашел там человека, который почти что замерз от холода. Меламед поспешил ввести его в дом. Поднес ему горячее питье, и печенья, выпеченные его женой.
Потом он предложил гостю подняться на печь, для того, чтобы согреться и заснуть. Своих детей, которые спали там до прихода гостя, меламед послал в другой угол дома, куда менее теплый.
С рассветом гость поднялся со своего ложа на печи, и пошел своим путем. Маленькие дети поспешили вернуться на печь, где было так тепло и приятно. К своему удивлению, они обнаружили там мешочек, полный золотых монет. Взволнованные и радостные, дети побежали рассказать своим родителям о сокровище, которое они обнаружили.
«Конечно же, гость скоро вернется, чтобы забрать обратно свои деньги!» — поспешили родители остудить воодушевление своих детей. Пока что меламед и его жена спрятали мешочек в потайном месте. Прошли часы и дни, прошли недели и даже месяцы, и неизвестный гость так и не вернулся, чтобы забрать свои деньги.
Меламед имел обыкновение всегда спрашивать у Ребе, всякий раз, когда в его жизни возникал вопрос или сомнение. «Что мне следует делать с мешочком монет, которые оставил неизвестный гость?» — спросил меламед у рабби Шнеур Залмана.
— Вс-вышний увидел твою стесненность, и решил послать тебе сокровище – ответил Ребе после некоторого раздумья. Ребе продолжил: «гость не вернется, чтобы забрать его, ибо это был не обычный прохожий, а посланник Высшего Провидения. Деньги принадлежат тебе».
Вместе с тем, Ребе посоветовал меламеду скрыть от людей секрет своего внезапного обогащения. «В ближайшие месяцы продолжай работать меламедом, и продолжай жить скромно и просто, в точности, как ты жил до сих пор» — указал Ребе.
Через некоторое время меламед снова пришел к Ребе, чтобы спросить, как ему следует вести себя далее. «Сними квартиру и магазин в городе» — предложил ему Ребе. «Купи ткани у главного поставщика и продавай их. Через год, когда, с помощью Вс-вышнего, ты будешь иметь успех, и увидишь благословение в своих делах, вернись ко мне, и я научу тебя, как вести себя далее».
Меламед сделал, как сказал ему Ребе, и у него было большое благословение в магазине тканей, который он открыл. Ровно через год он снова предстал перед Ребе.
«В следующем году не покупай больше тканей от местного поставщика, но поезжай в Витебск, для того, чтобы самому выбрать ткани для своего магазина», сказал Ребе. «Потом продай ткани торговцам тканями в Лиозно. — «Так ты сможешь заработать больше, без того, чтобы платить лишние деньги посредникам».
***
Прошел еще год, и меламед, который за это время превратился в обеспеченного и известного торговца тканями, снова пришел к Ребе – спросить его совета. После непродолжительного размышления Ребе ответил и сказал: «Ведь торговцы тканями в Витебске покупают свой товар в Москве. Поезжай сам в Москву, и закупи там большое количество тканей. Когда ты вернешься из Москвы – ты сможешь распространить свой товар среди торговцев тканями в Витебске и Лиозно.
Исполнив слова Ребе, хасид стал одним из самых больших и богатых торговцев тканями во всей области.
Через некоторое время хасид-торговец снова вернулся к рабби Шнеур Залману, и рассказал ему про свои коммерческие успехи, благодаря Ребе за все благословения, которые он ему дал. Рабби Шнеур Залман посмотрел на хасида добрым взглядом, и сказал: «Если так – слушай внимательно. Московские торговцы покупают ткани в Кенигсберге, который, как известно, славится своими тканями. Поезжай же ты тоже в Кенигсберг, и покупай товар из первых рук. Потом продашь его торговцам Москвы, Витебска и Лиозно».
Торговец сделал, как сказал ему Ребе, и его успехи росли ото дня ко дню. С тех пор и далее торговец приходил к Ребе, чтобы получить его благословение перед каждой поездкой в Кенигсберг.
***
Однажды, перед тем, как хасид поехал за товаром в Кенигсберг, Ребе сказал ему: «Ты ведь так много ездишь в Кенигсберг, и ты никогда не привез мне оттуда никакого подарка?!»…
Хасид понял слова Ребе буквально и смутился. «Правда» — спросил он самого себя со смущением – «как же это так, что до сего дня я не нашел возможности привезти Ребе какой-нибудь подарок?». В сердце он уже решил, что по возвращении из своей поездки в Кенигсберг, он привезет с собой Ребе дорогой подарок.
И действительно, приехав в Кенигсберг, торговец поспешил в большой ювелирный магазин, и купил для Ребе дорогой и блестящий подарок – красивую табакерку, сделанную из чистого золота.
По дороге домой торговец проходил мимо Лиозно, и вручил Ребе подарок. «Большое спасибо», «Большое спасибо» — сказал ему Ребе – ты действительно, привез мне замечательный подарок. Но не это я имел в виду».
Торговец почувствовал себя смущенным и разочарованным. Ребе долго смотрел на замечательную табакерку, и ощупывал ее с любовью своими пальцами. Потом посмотрел на хасида, и спросил: «Скажи мне, пожалуйста, когда ты находишься в Кенигсберге, ты посещаешь иногда театр»?
Вопрос Ребе застал хасида врасплох. Как Б-гобоязненный хасид, его нога никогда не ступала на порог театра, и даже мысль об этом не приходила ему в голову. Но он также знал, что слово, выходящее из уст Ребе – свято. Он понял, что здесь есть какая-то тайна, и промолчал.
В следующую свою поездку в Кенигсберг хасид пошел в городской театр. О приобрел самый дорогой билет на ближайшее представление. В назначенное время он зашел в зал, и занял свое место. Кресло было мягким и удобным, и торговец, уставший с пути, быстро погрузился в глубокий сон.
Представление завершилось, а он все еще спал на своем кресле, пока не подошел к нему театральный сторож, и не разбудил его. Он внимательно посмотрел на хасида.
— Откуда ты? – спросил сторож.
— Из России, — ответил торговец.
— И откуда из России?
— Из Лиозно – ответил хасид.
— Знаешь ли ты рабейну Залменю? – спросил сторож.
— «Да» — ответил торговец, удивленный неожиданным вопросом и также его стилем. Он сразу понял, что сторож имеет в виду рабби Шнеур Залмана.
«Если так – передай ему привет от меня» — попросил сторож.
«И как тебя зовут»? — поинтересовался торговец.
— «Карл» — был ответ.
***
Когда хасид вернулся в Лиозно, он рассказал Ребе о странной встрече с Карлом, театральным сторожем. Лицо Ребе засияло от радости. «Да, это тот подарок, который я хотел получить» — сказал он хасиду.
Прошло немного времени, и хасид снова пришел к Ребе, перед тем как отправиться в очередную поездку в Кенигсберг. Ребе благословил его и пожелал успеха. За секунду до того, как он вышел из кабинета, Ребе открыл ящик своего стола, и вынул из него запечатанный конверт. Ребе протянул его торговцу и сказал – Когда ты приедешь в Кенигсберг, передай этот конверт как он есть театральному сторожу. И когда ты завершишь все свои дела в городе, и захочешь вернуться домой – вернись к нему и забери у него конверт обратно.
Торговец так и сделал. Сразу же, как только он приехал в Кенигсберг, он пошел в театр, и передал Карлу сверток, который послал с ним Ребе. Через несколько дней, когда хасид собирался вернуться домой, он вернулся к сторожу, чтобы получить от него сверток назад. На лице сторожа читалась разочарование. Ты уверен, что твой Ребе сказал тебе забрать ее у меня? – спросил. Именно так наказал мне – ответил хасид извинительным тоном.
Вся эта история виделась ему странной и покрытой тайной. Но в особенности хасид удивился, что сверток выглядел закрытым и запечатанным, как будто бы вообще его не открывали.
И действительно, только собираясь вернуть сверток в руки хасида, театральный сторож снял с него упаковку и открыл. Посылка заключала страницы, написанный рукой Ребе. Это были строки святой книги Тания, которая в те дни еще не была напечатана.
Сторож начал быстро листать страницы. Ах, ах, ах! – воскликнул он с изумлением, какая высокая мудрость, какой дух пророчества! Настоящий дух пророчества!
Потом сторож сложил страницы, и вернул их в упаковку. Он приблизил их с дрожью к своим устам, и горячо поцеловал их. После этого он отдал упаковку хасиду и сказал: сейчас, после того, как я изучил писания рабейну Залменю, и нашел в них столь возвышенные откровения тайн Торы, я уже не знаю, какие новые откровения остались до прихода Мошиаха!
***
Кем был этот таинственный театральный сторож? Действительно ли Карл – это его настоящее имя? Почему Алтер Ребе послал ему рукопись Тании?
Были хасиды, которые предположили, что театральный сторож – был одним из 36 скрытых праведников поколения; его работа, так же как и его имя Карл, были, в сущности, прикрытием для его истинной сущности и имени; Ребе послал к нему рукопись Тании, для того, чтобы получить его аскама (разрешение на издание); лишь после того, как Карл, скрытый праведник, изучил эти страницы и похвалил их – Ребе решил напечатать Танию, и начать распространять по всему миру.
