Андрей ФУРСОВ. Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3 (серия Игры мировых элит). — М.: Книжный мир, 2017. — 416 с.
Похоже, что количество написанного Андреем Ильичом Фурсовым уже переходит в некое новое качество. Его работы вызывают неизменный и постоянно растущий интерес читателей. Пока — в основном отечественных и русскоязычных в ближнем зарубежье, но практически нет сомнений в том, что вскоре они будут востребованы и на международном уровне, где пока господствует бреттон-вудсская матрица мировой истории, формирование которой началось уже в годы Второй мировой войны и выражало нужды западного неоколониализма с глобальным доминированием США и американского доллара. К середине 60-х годов эта матрица приобрела окончательный вид и статус абсолютной истины, более-менее системные сомнения в которой не допускались и не оставались безнаказанными, будь то в нашей стране или за рубежом.
Во времена хрущёвской оттепели, брежневского застоя и горбачёвской перестройки советская историческая наука, мейнстрим которой колебался вместе с линией партии, вызывала у общества растущее недоверие, вплоть до отрицания. Что, несомненно, сыграло свою роль в уничтожении самой партии, Советского Союза и в проведении ельцинских рыночных реформ. С начала 90-х годов прошлого века эта матрица приобрела еще более выраженные неолиберальные и русофобские черты. Диссидентские бредни загорецких-солженицыных о том, что половина страны сидела, а другая охраняла, дополнившись неономенклатурными тезисами о том, что демократия цивилизованного мира победила тоталитаризм нацистский и советский, из сферы художественного вымысла переместились в сферу государственной идеологии: вроде бы запрещённой, но на деле вполне себе не только существующей, но даже процветающей самым махровым цветом…
К счастью, история на этом не закончилась. И сегодня, когда весь созданный коллективным Западом современный миропорядок начинает рушиться, социальный запрос на альтернативу доминирующей матрице стремительно растёт, что вызывает целый спектр неожиданных, а зачастую — и весьма причудливых последствий.
То, что творится сегодня вокруг науки о прошлом, трудно назвать дискуссиями и даже войной — это настоящая резня, в которой все средства хороши. Причём такая оценка ситуации справедлива не только и не столько для Украины, где история превратилась в мусорную кучу необандеровских домыслов, или для России — увы, она касается всего мира в целом. Тем более, что все политические конфликты современности стремительно прорастают в прошлое и укореняются в нём, наподобие лжи о русских хакерах, якобы избравших 45-м президентом США агента Кремля Дональда Трампа. Что уж говорить про события 11 сентября 2001 года, убийство Джона Кеннеди или перелёт в Великобританию наци №2 Рудольфа Гесса?.. История не знает сослагательного наклонения? Или делает вид, что не хочет его знать?
Создаётся впечатление, что если не все, то многие феномены фейковой истории: от неоязычества до новой хронологии, — специально создаются и распространяются как своего рода многослойная активная броня и камуфляж указанной выше бреттон-вудсской матрицы, призванная защитить её от прямых попаданий в реальные точки уязвимости. способные вызвать сбой программы и разрушить всю конструкцию.
Здесь важно не отвлекаться на ложные цели и не бить наугад, что требует от историка не только высочайшей степени профессионализма, эрудиции и компетентности, но и немалого личного мужества, а также серьёзного дипломатического таланта.
Все эти качества присущи Андрею Фурсову, чьи труды, основанные на глубоком фактологическом материале, охватывающие широкий круг проблем на стыке собственно истории с политической идеологией Русского мира, с ценностями русской цивилизации — вполне способны стать одной из опор новой незападоцентричной версии мировой истории. Что, собственно, и демонстрируют его новые книги, делающие серьёзную заявку на выход к обсуждению поднимаемых автором проблем уже на международном уровне.
Конечно, трудно надеяться на то, что подобную инициативу в обозримом будущем проявит, например, Международный комитет исторических наук (МКИН), регулярно проводящий свои конгрессы, но сосредоточенный на делах давно минувших дней. Или профильные академические институты в нашей стране, которые сами переживают далеко не самые лучшие и далеко не самые лёгкие времена. Но, повторюсь ещё раз, дефальсификация отечественной и мировой истории, которой активно занимается Андрей Ильич Фурсов, — огромное и важнейшее дело. Не только для просвещения российского общества. но и для защиты целостности и единства нашего общества, для защиты наших национальных интересов и национальной безопасности. Да и для международной безопасности в целом.
Как там у Бориса Пастернака?
Однажды Гегель ненароком
И, вероятно, наугад
Назвал историка пророком,
Предсказывающим назад…
В этом смысле Андрей Фурсов, несомненно, пророк, предсказывающий назад. Но неужели по-прежнему несть пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем (Мф 13:57)?
