Глава десятая: последние страницы

Конец девятой главы.

– Запись шестьдесят седьмая 1999 год

Я решил найти себе работу. Деньги с прошлой работы уже заканчивались, а свой дом в Лондоне был совсем не мой, мы же его арендовали. В Санкт-Петербурге я снимал двухкомнатную квартиру, где-то в области, не в самом городе.

Я любил гулять по этому великолепному городу. Часто меня брала тоска по моему прошлому. Я не понимал, почему я так скучаю по всем тем печальным событиям. Я приходил на мое любимое место – стрелку Васильевского острова, проходил вдоль каменной стеночки, проводя рукой по ней, чтобы очистить ее от маленьких лужиц воды, которые образовались на ней после непродолжительного ливня. Я доставал картонку из рюкзака, клал ее на оградку, прямо посередине стрелки, садился и вспоминал, наблюдая за проходящими мимо теплоходами. Вспоминал, как на мой день рождения мама испекла красивейший торт, и как я радовался тогда. Потом вспоминал, как потерял маму, как плакал тогда. Помню, как Джон пропал после смерти его дяди, ах, его дядя, добрый профессор Эронхард. Потом, утирая слезы, капавшие тогда вниз, на камни, засмеялся, вспомнил, как совсем случайно встретил того же Джона в поезде. Тетя Джулиет и ее сын Роберт тоже были в моей памяти. Не мог я забыть и своих друзей: Шона, Дерека, Эрика, Гвен, друзей со школы. Помню, как они все покидали меня. Черт знает, что с ними сейчас. Надеюсь, все они живы, чего не могу сказать о моей странной подруге из университета – Кейт. Мне очень жаль ее, и я до сих пор виню себя в ее смерти… Она меня любила, наверное. Говоря о любви, в памяти сразу всплывает Виктория, ее письма, мои письма… Наши отношения ни к чему не привели, хотя могли бы, если бы не я. Помню свою бабушку – Маргариту и тот цветок, фиалку, которую я назвал в честь ее. Только сейчас понимаю, как важна мне моя бабушка, как много она могла мне дать в течение моего детства и как много она успела дать. Помню пожар в моем старом доме и то, как я встретил своего брата на работе. Помню свой день рождения, помню отца, он подарил мне этот дневник, и просил записывать в него все, что со мной происходит.

Я прожил всего половину своей жизни, ну, я надеюсь, а осталось всего лишь пару страничек. Я весь год боялся сходить к отцу и сказать все, что я думаю, но я боюсь. И я решил, что за меня все расскажет мой дневник, ведь, по сути, мне от моего отца ничего знать было не нужно, на все вопросы мне дали ответы люди, которые окружали меня все это время. На вопрос – «Почему он уехал», мне дал ответ брат. На вопрос – «Почему не вернулся» дала ответ мама. А на вопрос – «Что делать дальше» я ответил сам.

Для меня в моей жизни первое место занимали люди. Теперь мне просто нужно простить его, но я не мог. Не понимал, как его можно простить, поэтому, завтра я пошлю дневник ему по почте, с одним единственным вопросом в конце: «Нужно ли мне прощать тебя, папа?» Свой адрес я укажу в начале, сможет ли он ответить на этот вопрос, я узнаю лично.

– Запись шестьдесят восьмая 17 августа 2015 года

Неважно как меня зовут, я нашел этот дневник на скамейке, рядом с урной. Может кто-то хотел его выбросить, но не смог. Я хотел вернуть его хозяину. Но тут вот какая история приключилась со мной.

Я просто гулял по парку со своей девушкой, как вдруг приметил какую-то книжку на скамейке, а глаз на забытые вещи у меня пристрелян, я как вижу, если что-то лежит без нужды, так сразу бегу, сломя голову, к этой вещи. Так случилось и с этим дневником. Маша всякими методами уговаривала меня не читать его, ну я и не стал, лишь заглянул на последнюю страницу. Для меня было в диву, что все было на английском языке, ну я и попросил Машу мне перевести. Из последних строк я понял, где живет владелец, ну и я, как самый отважный и благородный самаритянин решил вернуть дневник. Маша смотрела на меня тогда невероятно добрыми глазами. Ну и на следующий день я двинул по этому адресу. Плохо было только то, что это место было в Ленинградской области, но когда я приехал, дом меня впечатлил. Я приехал как раз к обеду. Я поднялся на ступеньки и позвонил в звонок, какое-то время никто не открывал, но после того, как я уже начал стучать, я услышал шаги за дверью. Спустя пару секунд дверь мне отворила женщина, и у нас развился такой диалог:

– Да, да, кто вы? – с улыбкой бросила она.

– Здесь проживает, некий Эрик Садман? – я открыл дневник, прочитал адрес и переспросил, – это же правильный адрес?

Откуда-то из дома прозвучал мужской голос:

– Милая, Виктория, кто там?

– Все в порядке, это почтальон, он уже уходит, – она так же добро откликнулась ему, а потом повернулась ко мне, прошла ближе и закрыла за собой дверь, – где вы нашли это?

– На скамейке в парке, он просто лежал, я не читал, только последнюю страницу, чтобы найти вас.

– Вам нужно уходить, этот дневник вы можете забрать себе, он больше не нужен Эрику.

– Хорошо, – я не особо понимал тогда, что я делаю и говорю, да и дневник жутко хотелось прочитать, – а можно один только вопрос?

– Давай, быстрее только, – видно было, что она волновалась, – что у тебя там, выкладывай.

– А что все-таки ему сказал отец?

– Вы же говорили, что не читали!

– Только последнюю страницу, говорю же.

– Он не пришел, Эрик его так и не увидел. Видимо отец тоже боялся, а может, он уже мертв. Никто из нас его не видел – это точно. А теперь тебе пора, уходи и забери этот дневник, не оставляй его здесь.

И она захлопнула дверь. Ну что же, мне пришлось уйти. Но я же не так прост, я решил посмотреть, кто же этот Эрик Садман. Я тихо пробрался к ним в сад и заглянул в окно. Он сидел на кресле-качалке – мужчина, лет сорока, короткие светлые волосы, кое-где выступала седина, но, может, мне казалось. Небольшой рот с немного широкой нижней губой, цвет глаз так же разглядеть было сложно, не только из-за окна, через которое я смотрел, но и от моего плохого зрения. На руках у него сидела маленькая девочка, тоже светленькая, ее глаза я разглядел очень хорошо, так как я очень засмотрелся и замешкался, когда она вдруг побежала к окну. Если бы я побежал, то создал бы много шума, поэтому я оставался на месте, надеясь на наивность ребенка. Так и вышло, она подбежала к окну, взяла горшок с цветком, фиалка вроде, большая и расцветшая. Тогда я не особо предал значения этому цветку. Когда она взяла его, увидела меня в окне и ненадолго задержалась, но ничего не успела сказать, ее позвал тот мужчина. Девочку звали Анджела, это была его дочь. Я побоялся оставаться там дольше и так же тихо ушел.

Тогда я не знал, что наблюдаю за невероятным превращением обычного, серого человека, посредством судьбы в счастливого семьянина. А фиалка вообще расцвела, спустя столько лет. Это – то самое волшебство нашей жизни. Я перечитывал дневник два раза точно, теперь я точно знаю, что частичка вот такого дневника находится в каждом человеке, а я нашел всю мозаику.

В самом начале было написано: Мне теперь начать бы тут.

В конце красовалась надпись: И закончить здесь.

Конец десятой главы.

Конец второй части.

Конец.

РЕЙДЕН -ГЛАВА 10- | Mortal Kombat XL


Похожие статьи.

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: