— Это насчет того «крота»? – спокойно задаю вопрос я. В этот момент его взгляд вспыхивает как огонь. С довольным видом он указывает мне рукой в сторону лестницы, ведущей вниз.
— Дамы вперед… — говорит Толга, в эту секунду внутри меня растет необъяснимое волнение.
Он пытается освободить руки, привязанные к стулу, но ничего не получается. Желтый свет, освещающий подвал дома постоянно моргает, то становясь ярче, то снова тускнеет.
Обхожу мужчину, становлюсь позади него и резко кладу руки ему на плечи.
— Послушай… если ты не хочешь, чтоб тебе навредили… ты просто назовешь мне имя… Вот так! Все очень просто!
Он что-то пытается сказать, но из-скотча, которым заклеен рот, я ничего не понимаю. Делаю пару шагов и становлюсь прямо перед ним.
— Что ты сказал? Не поняла… Ты мне назовешь имя? – спрашиваю, нахмурив брови.
Он просто смотрит на меня. Слегка наклонившись резко отрываю скотч. Он боли он закрывает глаза.
Подняв голову смотрю на Толгу, который стоит прислонившись к стенке… пытаюсь по его взгляду понять, все ли я правильно делаю. По легкому кивку головы понимаю: я на верном пути.
— Я… ничего не знаю… — едва выговорил мужчина.
Стискиваю зубы, чуть нагнувшись, хватаю его за подбородок.
— Знаешь… у меня есть один друг, по имени Якуп… Стоит мне сказать хоть слово, и мой друг все твои кости сотрет в порошок.
Вижу страх в его глазах… но и этого судя по всему недостаточно для того, чтобы он заговорил.
— Джевдет… тебе же зовут Джевдет? – видно я спросила это таким тоном, что он начинает беспрестанно кивать головой в ответ.
Уголки моих губ приподнимаются вверх… кладу ладонь на его щеку.
— Ты похож на неглупого и мягкого человека, Джевдет… неужели ты можешь отказать в помощи слабой девушке?
Когда вижу как Толга недовольно переминается с ноги на ногу… быстро убираю руку с его лица…
— Мы просто хотим узнать, кто шпион среди нас… Если ты скажешь, тебе никто не навредит… Наоборот… ты получишь вознаграждение за помощь…
Джевдет будто думает о чем то. Неужели я ошиблась…
— Понятно… придется немного повозиться с этим делом… — говорю я и направляюсь к столу… беру с него большой нож… Мне стоит больших усилий сделать так, чтоб у меня не дрожала рука. Конечно же, я блефую… Я никому не могу навредить и, кажется, это человек прекрасно все понимает… Но уж нет! Я должна доказать… доказать себе… и другим.
А если я не смогу довести дело до конца… тогда придется просить помощи у Толги…
Поднимаю на него глаза, он по-прежнему стоит прислонившись к стене, почти не двигается… но какой же невероятный огонь в его глазах… он с таким воодушевлением смотрит на меня.
— Ты ведь знаешь, кто в этом городе дает тебе работы и кому ты должен служить? – говорю я. Джевдет слегка прищуривается.
— Я то работаю на Толгу и Бурака… а вот кто ты такая? – словно выплевывает он слова.
Он не знает, что Толга сейчас находится в комнате… именно поэтому он так спокойно себя ведет со мной.
Незаметно бросаю взгляд на Толгу, после снова смотрю на Джевдета.
— Кто я такая?! Я новая королева преступного мира!
Закончив фразу, я одним ударом вонзаю нож в его руку… он начинает корчится от боли… Чем больше он корчится, тем сильнее я вдавливаю нож в рану… из глаз Джевдета начинают стекать слезы…
— Ты правда хочешь пойти против меня? Без единого гроша? Ты правда хочешь стать несчастным?! – уже не говорю… кричу на него я.
Но он все так же не настроен отвечать на мой вопрос… из последних сил выдергиваю нож из его руки. На мою летят брызги крови. Едва вздохнув, зажмуриваюсь… чувствую как у меня начинают дрожать руки… Но кажется, я все-таки смогла сломать этого Джевдета…
— Ладно… ладно… Я скажу! Убери это!
Отвожу руку и через пару секунд в подвале эхом раздается звук падающего на пол ножа.
— Я не знаю, кто он… но… но я кое-что слышал об этом человеке…
Снова краем глаза смотрю на Толгу… тот после этих слов хмурит брови.
— Знаю, что он носит прозвище… Только это знаю… Клянусь, мне больше ничего не известно! Отпусти меня, женщина!
Кладу руки по сторонам от его стула… смотрю на него…
— Крокодил… — говорит он обессиленным голосом.
Я все еще смотрю на него…
— Клянусь это все, что я знаю! Он пользуется только этим именем… говорят потому, что видит во всех шпионов и крыс…
Я медленно поднимаю с пола нож.
— БОЛЬШЕ МНЕ НИЧЕГО НЕ ИЗВЕСТНО! УМОЛЯЮ, НЕ ДЕЛАЮ МНЕ БОЛЬШЕ НИЧЕГО!
Судя по всему, мне повезло, и я нарвалась на самого сговорчивого «плохого человека»…
Толга наконец отходит от стены… медленно подходит к нам… Грубо хватает Джевдета за плечо… у того, кажется, от страха сердце чуть не остановилось… этот страх становится еще сильнее, когда он видит, что этот человек – Толга.
— Толга… я… это все, что я знаю… Клянусь, я не вру!
Толга сжав губы, тихо кивает головой.
— Я тебе верю, Джевдет…. – говорит он, протянув руку за спину за своим пистолетом.
У меня на мгновение сильно сжимается сердце: я думаю, что он собирается его застрелить. Однако Толга просто бьет рукояткой пистолета его по голове, чтоб тот потерял сознание.
Бросаю нож, кладу руки на пояс… тяжело вздыхаю. У меня пылают щеки… я собрав последние силы, быстро выхожу из подвала.
Толга тут же идет следом, поймав меня в коридоре
— Ну как? – спрашиваю я с нетерпением в голосе.
Он проводит языком по верхней губе… при этом не спуская с меня глаз. Я смущенно поправляю волосы.
— Все-таки я выяснила имя, которое вы узнать не смогли… — говорю с гордостью.
— Но ты же узнала только прозвище…
Я жму правым плечом…
— И это немало… я в любом случае, на шаг впереди вас…
Пока я хвасталась, он кладет руку на мою шею… в следующее мгновение я чувствую спиной холодную стенку…
— С каждым днем ты все больше меня удивляешь… Персефона…
Он вытирает большим пальцем капли крови с моей шеи.
Почему он так сказал? Чтоб просто запутать мне мозги или чтобы напомнить обо всем, что было? Я не знаю… единственное, что я знаю и чувствую, что просто ощущение его пальца на моей шее заставляет мое сердце бешено колотиться.
— Мне нужно смыть с себя кровь… — едва слышно говорю я.
Он подходит еще ближе… между нами не остается свободного пространства.
Я не замечаю, что я делаю… чисто инстинктивно кладу ладони на его грудь…
— Я иду поплавать в бассейне… пошли со мной… — говорит он почти неслышно.
Его голос… как горячая лава, льющаяся на меня… Его губы…они так пугают меня… чувствовать их на своем теле – это как гореть в огне, но при этом это и подобно тому, как не хотеть просыпаться от самого прекрасного сна.
Его рука спускается с моей шеи вниз… когда он требовательно гладит меня по спине, я забываю как дышать.
Мне все равно, что это неправильно… я и так в последнее время израсходовала свою квоту на плохие поступки…
А теперь… единственное, что хочу и о чем мечтаю… как сумасшедшая целовать его… Но и он не готов уступать в этом мне… И если я начну это… он не похож на того, кто остановится… Наши губы находят друг друга как магниты…
В этот момент послышался какой-то звук. Испуганно повернув голову влево, понимаю, что мы здесь не одни…
Якуп растеряно смотрит на нас, откашливается. Мой испуг быстро проходит, я резко отталкиваю Толгу и ухожу оттуда.
Иду, а у самой сжимается все внутри, потеют ладони.
«Только этого мне не хватало» думаю я про себя, мой шаг еще больше убыстряется. Наконец оказываюсь в своей комнате.
В голове стучит только одна мысль: если Якуп все расскажет Бураку и Седеф, то мне точно конец. Они не выгонят меня с позором из этого дома, что было бы неплохо, они превратят каждую секунду моего пребывания здесь в ад… Особенно Седеф…
Чтоб хоть немного остудить жар, который будто объял все мое тело, открываю нараспашку окно. Бесцельно стою, переминаясь с ноги на ногу возле окна.
Толга может заставить Якупа молчать и никому ничего не рассказывать. Но зачем ему это? Он ведь даже если мог бы, не станет этого делать. Как же? Разве он обязан перед кем-то отчитываться? А ради меня он уж точно не снизойдет до этого.
Начинаю метаться по комнате из стороны в сторону. В окно замечаю Якупа во дворе. Подавлено смотрю на него, пока он разговаривает по телефону. Якуп идет к своей машине, продолжая беседу.
Да, вот он мой конец. Он точно позвонил им и сейчас разговаривает с Бураком или Седеф. И едет сейчас к ним, чтоб подробно пересказать увиденное!
Пока я продолжаю наблюдать за Якупом, в поле моего зрения появляется Толга. Как ни в чем не бывало, он направляется в сторону бассейна, при этом аккуратно расстегивает пуговицы на своей рубашке. Вот уже, скинув с себя одежду, прыгает в бассейн.
Кусаю нижнюю губу, быстро выбегаю из своей комнаты, направляюсь во двор.
Толга наслаждается прохладной водой бассейна, судя по всему, меня он не видит. Когда я подхожу к краю бассейна, он вынырнув из воды, наконец, замечает меня.
Кажется я забыла о чем я думала, все мои мысли сосредоточились на его влажных волосах и на этом остром взгляде этих голубых глаз. Но не проходит и пары секунд, я, словно встряхнувшись, беру сея в руки.
— Значит ты передумала… — говорит он, одной рукой убирая с лица волосы.
Нет, ну как он может быть так спокоен?
— Что сказал Якуп после того как я ушла?
Единственное, что он делает в ответ – хмурится.
— Понятно… ты не поплавать пришла, а пополоскать мне мозг.
Скрестив руки на груди, выпрямляю спину.
— Ладно, не беспокойся, Якуп никогда не скажет никому о том, что его не касается.
— И я могу этому верить?
Он прислоняется спиной к бортику бассейна, расставив руки по сторонам.
— В конце концов, что такого видел Якуп? – говорит он с бл***ой улыбкой на лице.
Необъяснимо почему, но я не знаю куда спрятать глаза.
— Но знаешь… Якуп мне сегодня рассказал кое-что другое… Ты входила в мою комнату.
Ну прекрасно! Теперь мое доверие к тому, что Якуп не болтун стало просто безграничным.
— Я тебя там ждала… Хотела кое-что сказать тебе… — говорю я первое, что приходит на ум. Он не спускает с меня глаз.
— И что ты хотела сказать?
Я смотрю в пустоту. Вот об этом я еще не подумала, что же соврать теперь? Надо было заранее продумать что-нибудь логичное…
Единственное, что приходит на ум, начать смеяться и чем-либо отвлечь его. Быстро, одним движением снимаю с себя платье. Его взгляд меняется в одну секунду. Я слегка опускаю ногу в воду, пробую не холодная ли она. В принципе, мне было все равно какая она. Сразу вхожу в воду.
Толга продолжает внимательно следить за мной глазами.
— На самом деле, я ничего такого не собиралась тебе говорить. Я хотела у тебя кое-что попросить… — говорю и медленно подплываю к нему.
Теперь он выглядит так, будто все его внимание рассеялось в миг, так словно он сейчас не сможет мне возразить. Я подплыла еще ближе, положила руки ему на плечи. Не моргая смотрю ему в глаза… Если честно, самой сохранять спокойствие и сосредоточенность удается с большим трудом…
— Научи меня быть такой как ты.
Его дыхание становится частым… при каждом вздохе, его грудь качается моей.
— Такой как я?
Я тихо киваю головой.
— Решительным, бесстрашным, получающего то, что хочет… таким как ты… — одна рука моя при этом спускается с его плеча на грудь.
Он протягивает руку, обхватывает меня за шею, его пальцы при этом трогают мои влажные волосы.
— Ты не захочешь стать такой как я… — шепчет он.
Когда его горячее дыхание касается моих губ, я с трудом сглатываю. Теперь моя рука не спускается, она сползает с его груди на живот…
— Хочу… — подобно ему шепчу я, еще немного приблизившись к нему.
— Что ты за игру затеяла, Ханде? – спрашивает он, а сам не может оторвать взгляд от моих губ.
Я просто медленно качаю головой из стороны в сторону.
— Сегодня, когда я допрашивала Джевдета… я почувствовала себя самой сильной женщиной на свете. Когда я сказала, что я Королева преступного мира, я хотела сама верить в это. Я не хочу больше быть Ханде, которая все время теряет что-то в этой жизни. Я большего хочу… — говорю спокойным тоном, еще приближаюсь к нему, теперь между нами нет свободного пространства… — Я хочу большего!
Кажется, он решил сразу перейти в воплощению в жизнь моих слов. Меня бьет легкая нервная дрожь. Он водит большим пальцем на моей шее так, словно ищет сонную артерию. Я не успеваю опомниться, как он другой рукой обхватывает меня за талию и крепко прижимает к себе, после развернувшись, прижимает уже мою спину к мраморной стенке бассейна.
— Любой мужчина за один твой взгляд, за один взмах твоих ресниц или за один твой вздох, мир положит к твоим ногам… — говорит он.
Мое сердце от его голоса почти останавливается.
— Ты прекрасно используешь данную тебе божественную красоту, Персефона. Ты превращаешь в пепел любого, кто посмеет подойти к этому пламени…
Рука, что сжимает мою талию, делает это с такой силой, что мне буквально физически тяжело вздохнуть.
— … даже меня… — шепчет он, а я уже готова потерять сознание.
Я крепко обнимаю его обеими руками за шею, словно это он и его слова придали мне мужества.
— Раз так… научи меня быть такой сильной как ты. Впусти меня в свою жизнь… Я не хочу упустить того, что мы может сделать с тобой вместе.
Он глубоко вздыхает, его горячее дыхание жаром обдает мою шею.
— Ханде, на самом деле, ты должна бояться того, что мы можем делать вместе.
Его рука , что гладила мой подбородок слегка дрожала. Большим пальцем он проводил по моей нижней губе. Кажется, он и сам не понимал, что он сейчас делает.
-Ты заставляешь человека нарушать клятвы… — говорит он, я сжимаю губы.
Я подозреваю, что он прав. Толга сильно отличался от других людей. Но если я так на него подействовала… Я впервые видела его таким ранимым.
Его руки отпускают меня, я по-прежнему прижата спиной к стенке бассейна, только теперь его руки упираются в нее по сторонам от меня. Вижу как напряжена его челюсть… не могу оторвать глаз от капельки воды, стекающей с его волос на его щетину.
Он медленно приближается ко мне, губы касаются моих губ… он будто ждет. Он не целует меня, но и не убирает своих губ. Так продолжается несколько секунд. После он начинает водить ими вверх вниз… я жду поцелуя, но… его поднимаются к моему уху.
— Но я тебя не стану учить быть такой как я. Я не впущу тебя в свою жизнь. Особенно теперь…
Не моргая, через его плечо смотрю на небо.
Что он имеет ввиду, говоря «особенно теперь»? Разве он и так не самый скрытный и таинственный человек, которого я знаю?!
Его щетина трется об мою щеку, когда он слегка отодвигается, его покрасневшие глаза встречаются с моими.
— Держись от меня как можно дальше… Не будь Персефоной, будь Ханде. Отдались от меня так, словно от этого зависит твоя жизнь. Не поддавайся под влияние мрака…
Он говорит так, словно прощается со мной… Не понимаю почему, но мои глаза наполняются слезами.
— В моей жизни тебе нет места.
Его голос на этих словах, как мне показалось, задрожал. После он еще какое-то время смотрит в мои глаза, медленно убирает руки. Когда его тело отодвигается от меня, непонятно почему ощущаю жуткий холод… словно меня бросили одну в чужой, никому не известной, холодной далекой стране.
Пока я вспомнила как дышать, Толга уже ушел. Судя по всему, я уже давно перестала сдерживать слезы, они стекали по моим щекам и смешивались с водой бассейна.
Делаю еще пару глубоких вдохов. Дала волю слезам…
Я сидела в полном одиночестве в гостиной и делал вид, что смотрю какую-то телепрограмму. На самом деле, единственное, что я делала – это сжимала зубы, чтобы не начать снова рыдать. А еще стараюсь удержаться от того, чтобы сломя голову бежать к отцу.
В доме снова стояла тишина. Я даже не знаю, возвращался ли вчера домой Бурак. Вчера меня хватило только на то, чтобы подняться к себе в комнату, свернувшись калачиком уснуть.
С того времени как я с трудом проснулась, Толгу я тоже не видела. Каждый уголок этого дома будто с укоризной смотрел на меня, ведь это я внесла смуту и раздор среди его обитателей. Этот дом кажется просто ненавидел меня.
Я кладу два кусочка кофе в свою чашку кофе. В этот момент открывается дверь и входит Седеф.
— Доброе утро… Брат вчера вернулся домой?
Все что я смогла, это пожать плечами в ответ. Когда и Ясемин на этот вопрос ответила, что не в курсе, Седеф расстроилась в конец. Он протянула чехлы с одеждой Ясемин.
— Ясемин, ты бы не могла кого-нибудь из ребят послать в химчистку с этими платьями?
— Конечно, Седеф ханум. Вам сделать кофе?
Она какое-то время подумала…
— Нет, спасибо…
Когда Ясемин ушла, Седеф подсела ко мне.
— Ханде, ну скажи, как мне помирить этих двух упрямцев? Может мне притвориться больной? Я всегда так в детстве делала, они сразу мирились.
Как бы мне не было плохо на душе, но она смогла заставить меня улыбнуться.
— Ну теперь они выросли и сразу вызовут тебе врача или просто не поверят.
Седеф тоже улыбается.
— Ты права… черт возьми.
Теперь она внимательно рассматривает меня.
— А с тобой что? Чем ты расстроена?
Я сделал пару больших глотков кофе, при этом обожгла язык.
— Голова болит… а так все путем.
— Ты наверное по семье соскучилась? Надо что-нибудь придумать по этому поводу. Ну коли ты теперь работаешь с нами и одна из нас, то видеться с семьей – это твое право!
Слова Седеф были усладой для моей души. Только я собралась что-то сказать, как в комнату с телефоном в руке вошла Ясемин… но странно было то, что ее лицо отражало жуткий страх и волнение.
— Седеф ханум!
Я удивленно смотрю на нее, точно так же как и Седеф.
— Что случилось, Ясемин?
Ясемин с трудом сглатывает, и с беспокойством в глазах отвечает:
— Йилмаз бей… возвращается домой.
Зеленые глаза Седеф словно меняют свой цвет. Теперь и ее лицо выражает те же эмоции, что и лицо Ясемин. Кажется, одна я не понимаю, что происходит.
— Кто такой этот Йилмаз?
Седеф беспокойно водит глазами по сторонам. Когда я уставившись на нее, взглядом задаю тот же вопрос, она отвечает мне:
— Отец Толги……………………………………………
Глава 9. Сердце ада.
Куда ни ступишь, отовсюду выскакивала Ясемин. Куда ни повернись, она мелькала перед глазами, и ее неуменьшающееся беспокойное состояние меня напрягало. Ясемин бугала из угла в угол, совершенствуя без того совершенный дом. Наконец, решив сдаться и зарыться у себя в комнате, я заметила у начала лестницы Бурака. Сначала он наблюдал за паникой Ясемин, затем прошелся вниз по лестнице вразвалочку.
– Ханде, — произнес он. – Мы можем поговорить?
Я быстро покачала кивнула головой и вышла за ним в сад. Это казаось более разумным решением, нежели мешаться под ногами Ясемин.
Когда мы вышли в сад, Бурак слегка поглаживал бороду. Что бы ни было у его в голове, ясно, оно не давало ему покоя.
– Ты в курсе, что отец Толги приезжает этим вечером? Мы представили тебя всем, как друга семьи, но, конечно, мы не станем говорить об этом дяде Йылмазу.
Я присела на стул, предложенный Бураком.
– А как вы объясните, что украли меня? – говорю я, как бы с намеком.
Края губ Бурака дернулись, кажется, он улыбнулся.
– И об этом не расскажем. Потому что он… знаешь, он прикончит тебя и станет насильно собирать деньги с твоего отца.
Он так спокойно произносил это. У меня кровь в жилах застыла. А чего можно было ожидать? Ясно, что станет с человеком.
– Тогда ты скажешь, что мы работали вместе. Это даже не будет считаться ложью.
Бурак, погрузившись в думку, стал поглаживать подбородок. Похоже на то, что он не придал значения подкинутой идее.
– Все же, даже если мы скажем, что работаем вместе, он будет разузнавать по поводу тебя. Поэтому я предлагаю следующее: мы скажем о совместной работе и представим тебя в качестве моей девушки. В таком случае он не станет копаться в твоем прошлом.
Я пристально глядела на парня; он ожидал ответа.
– По рукам, — отвечаю я сразу.
У меня было две причины, почему я так сразу согласилась на сделку. Во-первых, Бурак мог оказаться правым. Мне не хотелось, чтобы человек, убивший свою жену, имел возможность добраться до моей семьи. Во-вторых, это пошло бы ему на руку. Пускай даже я и буду играть роль его фальшивой девушки, все же для него открывался ряд преимуществ. В тот период, пока я буду притворяться, его жизнь станет насыщенней, он сделает для себя некое открытие.
Брак не на шутку удивился тому, что я согласилась без всяких возражений. Может быть он не до конца кое-что осознал, но это меня уже не волновало.
– Итак… Где мы познакомились?
Нам необходимо было создать лживую историю. Бурак, погруженный весь в мысли, пододвинул стул и присел рядом со мной.
– Ты переехала из Германии. Мы работали в одной команде, и однажды у тебя возникли проблемы с поставкой. Какое совпадение, тут наши пути с тобой пересеклись. И я в тот момент тебе помог, как тебе такая история знакомства?
Скорее всего, Бурак обдумывал это уже давно. Чтобы не засмеяться, я поджала губы, и верчение головы из стороны в сторону указывало на то, что я не собираюсь присоединяться к такой идее.
– Я переехала сюда из Германии по работе. У вас были дела с поставками, но вы оказались в трудном положении. Какое совпадение, тут наши пути пересеклись, и я оказала вам помощь. Вот она история нашего знакомства, — после того, как я произнесла эти слова, Бурака охватил хохот.
– Пусть будет так.
Вскоре не выдержав, я поддалась смеху, находясь под влиянием хохота Бурака, будто сегодня вечером вовсе не ожидается возвращение убийцы. Я чувствовала себя спокойно, пока в поле зрения не появился Якуб.
– Господин Бурак, — довольно в серьезном тоне произносит Якуб.
Встретившись лицом к лицу с Якубом, его ладошки вспотели. Мог бы и не начинать этот разговор… К тому же, ему то что? Зачем он шпионил для других, суя свой нос в дела, которые его не касаются? У него своих забот нет?
– Слушаю тебя, Якуб.
‘Он, что, не боится Толги?’ пронеслось у меня в голове. Разговор никому не шел на пользу. Обстановка лишь накалялась еще больше, напряжение росло. Якуб был из тех людей, которые любили усложнять ситуацию.
Я сделала глубокий вдох, но дрожь в голосе так и не прошла.
– Мы подготовили комнату для господина Йылмаза, — лишь произнес Якуб.
Я широко раскрыла свои глаза и посмотрела на Якуба.
– Ты полетишь в Германию?
– Нет… Господин Толга решил поехать один. Сегодняшняя моя обязанность – обеспечить безопасность дома.
– Хорошо, — сказал Бурак. – Спасибо, Якуб.
Якуб слегка покачал головой и обратил свой взор на меня. когда уголки его губ взмыли вверх и появилась эта двусмысленная улыбка, я даже покраснела. Он точно дразнил меня. не будь здесь Бурака, я бы влепила Якубу пощечину. Вот только от этого плохо было бы мне, но я все равно бы смогла. Когда Якуб достаточно отдалился, я сделала глубокий вдох. И снова мое внимание сосредоточилось на Бураке.
– Последующие несколько дней могут пройти для тебя очень трудно. Поэтому стоит быть внимательней. Главное позаботиться о том, чтобы не попасться господину Йылмазу…
Я с ним еще не познакомилась, но мне уже сейчас страшно, по правде у меня нет намерений находиться рядом с этим человеком.
Оставшуюся часть дня оставалось лишь не мешаться под ногами. В доме шла грандиозная подготовка, за окном стояла холодная погода. Седеф вернулась домой лишь после полудня. На ней было надето шикарное темно-синее платье, было заметно, как она старалась походить на ‘будущую невестку’ господина Йылмаза. Бурак весь день не покидал свой кабинет, Толгу же вовсе не было нигде видно. Мне становилось скучно. Приходилось знакомиться с миром, частью которого я не являюсь, и который мне совсем безразличен.
В надежде немного предаться сну, я прилегла на кровать, но то и дело ворочалась из стороны в сторону. Голову забили события прошлой ночи. Я не знаю, насколько Толга был серьезен в своих словах. Но о чем действительно надо беспокоиться, это не слова Толги, а его состояние жизненной печали, с которым он не мог совладать, до появления в его жизни меня. Я втайне прошла в комнату и не выходила, пытаясь не помешать сговоренности. Но беспокойство взяло верх.
Когда в дверь постучали, все мысли улетучились. Седеф, чьи волосы были уложены на одно плечо, открыла дверь.
– Ханде… Толга и его отец скоро будут здесь. Ты готова к ужину? – она вопросительно глядит на меня.
– Седеф, мне обязательно присутствовать на этом ужине?
Она сжала свои алые губы.
– Я разговаривала с братом, вы будете играть роли влюбленных. И раз ты остаешься в этом доме, конечно, тебе необходимо присутствовать за столом. Иначе дядя Йылмаз заподозрит неладное.
Я совладала с внутренним состоянием. Затем спускаю ноги с кровати и встаю на ноги, подхожу к шкафу и открываю дверцу. Единственная причина, почему я это делаю, заключается в том, чтобы не стать головной болью того человека.
– Я жду тебя внизу, — мило произнесла Седеф. И вышла из комнаты.
Раз мне совсем не по душе было то, что я собираюсь участвовать в этом, то я не стала заострять внимание на том, насколько безвкусно я могу одеться. Мне на глаза попалось платье цвета изумруд, и, не задумываясь, я надела его. Я всегда считала, что Седеф преуспевала в выборе одежды больше. Мое дело упрощало то, что все находившееся в гардеробе, было подобрано Седеф.
Я стала поправлять подол платья, надеясь на то, что так смогу хоть немного его удлинить. Но и без того платье выглядело чудесно. Для того, что подвязать веревочки платья на шее, я собираю свои прямые волосы на одном плече, и, чтобы дополнить образ, делаю легкий макияж.
Подготовка заняла у меня мало времени, и теперь время спускаться вниз.
Вся команда по встрече господина Йылмаза была в сборе. Бурак уселся в одноместное кресло и уже принялся выпивать. Седеф красовалась перед зеркалом во весь рост, поправляя волосы.
Звук моих каблуков, которые стучали по полу зала, привлекли всеобщее внимание. Седеф оглядела меня с ног до головы и улыбнулась. Но у меня было неимоверное желание узнать, что скрывается под ее улыбкой. Бурак слегка повернулся в своем кресле, и оглядел меня через плечо. Поднеся к губам стеклянный стакан, он замер. Мне стало гордо за саму себя, что я смогла его так ошеломить.
Нашу безмолвную обстановку прервал звук тормоза автомобиля, который заехал в сад. Седеф поспешными шагами вышла на улицу. Естественно, она хотела начать церемонию встречи с себя. Бурак, оставив стеклянный стакан на журнальном столике, медленно поднялся на ноги. На его лице читалось, что он не просто не рад этому событию, а испытывал ненависть ко всему происходящему. Он встал около меня, и придвинул меня к себе, взял за руку. Меня охватил шок, а Бурак лишь ухмылялся.
– Мы парочка или нет, — развлекался он.
Когда я почувствовала его руку в области талии, то нехотя захихикала. В следующий момент в зал внезапно заходит Толга, и будто земля из под моих ног начала уходить. По телу пронесся электрический ток, я отошла от Бурака, и его руки отпустили мою талию. Прошло достаточно времени, прежде чем нахмуренные брови Толги приняли прежний вид. Бурак откашлялся, оставшись недовольным его приездом. Понятно, что эти двое так и не решили проблему между собой.
Пару секунд спустя в двери входит Седеф, а с ней мужчина лет пятидесяти, который явно выглядит моложе своего возраста, с тростью в одной руке. Сложно поверить, что это отец Толги, может, я немного преувеличу, но он больше походит на его старшего брата. Меж его светло-коричневых волос виднелась седина. Толга совсем не был на него похож. Но если приглядеться, телосложением они были схожи.
– Добро пожаловать, дядя Йылмаз, — Бурак из вежливости поцеловал протянутую ему руку, а я снова пришла в замешательство. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы подобрать свой отвисающий подбородок.
– Проходи сюда, отец…
Казалось, Толга не желал, чтобы мной и его отцом завязался разговор, он отвлекал его. Но, к сожалению, его попытки не увенчались успехом. Когда взгляд господина Йылмаза упал на меня, он показался мне вежливым и любящим человеком.
– Толга… Ты раньше не рассказывал мне об этой красивой госпоже, — после этих слов, Толга нервно провел пальцами по волосам.
– Познакомьтесь, Ханде – моя возлюбленная, — вмешался Бурак и снова разместил свою руку у меня на талии.
Толга прекратил возиться с волосами и его холодный взгляд остановился на нас с Бураком. Похоже, он был не в курсе деталей плана. Господин Йылмаз сделал шаг ко мне и протянул руку. Я пожала его руку, но, похоже, он не собирался ее разжимать. Он изменился в лице. Кажется, глядя в мои глаза, он считывал информацию о моем характере и анализировал ее. Мне стало не по себе. Будто он читает мои мысли, смотря на меня.
Вот оно и отличие между ним и сыном. Толга, смотря на меня, не мог прочитать то, что было у меня на уме. Он не прикладывал никаких усилий для этого, потому что было незачем. Или, по крайней мере, он вел себя так, будто это ему не нужно. Но он считывал всю информацию о том, что я думаю, что я чувствую, благодаря языку тела.
