Гонтарь Роман Анатольевич
Индекс: 308036
Адрес: Россия, г. Белгород, ул. Бульвар Юности, д. 37, кв. 344
Мобильный телефон: +7-(980)-321-01-01
Рабочие телефоны: +7-(4722)-31-82-31, +7-(4722)-31-82-82
Электронная почта: [email protected], [email protected]
ИСТОРИИ ЛЕСА М. СКРАГ НЕИСТОВЫЙ
юмористическое фэнтези, 12,2 а.л.
Оглавление
Предисловие. 3
От ловца и зверь летит. 4
Слово не воробей, вылетит – таких поймаешь. 40
Друг узнается везде. 88
Взялся за гуж – так утюж и утюж.. 135
Семь раз отмерь – и хоть раз отрежь. 179
Эпилог. 228
Предисловие
Эти истории, уважаемый читатель, происходили в нашем лесу. Много лет прошло с тех пор, и теперь просто необходимо опубликовать эту быль. Здесь можно встретиться с очень интересными, и, я бы даже сказал, хрестоматийными персонажами. Чего только стоит всем известный, знаменитый сказочник, кот Баюн. Героям этих историй много выпало на долю, но, не смотря на это, все они славятся своим жизнелюбием и страстью к тому миру, в котором живут. Характеры многих из них оставались неизвестными для тех, кто желает их изучить, люди привыкли считать их представителями нечисти неземной, возможно даже несуществующей нечисти, поэтому здесь я пытаюсь заострить на них внимание. Да и те герои, которые представляют собой простых людей, ох, как не просты. Истории эти не вымышленные, поэтому я предлагаю отнестись к ним с почтенной серьезностью.
На этом, остаюсь твоим покорнейшим слугой, мой дорогой и уважаемый читатель!
С уважением, К.Б.
От ловца и зверь летит
– Ну что, все в сборе? – баба Яга, как неизменный председатель лесного совета, развернула свиток и начала перекличку, предварительно громко прокашлявшись, – Баюн!
– Мяу!… В смысле, Я-уууууууууу!!! Ах ты, пень волосатый!!! – завопил кот, обращаясь к Лешему, который, вроде бы, нечаянно, наступил ему на хвост.
– Попрошу не выражаться, – строго возразил Леший, – нечего тут хвостами разбрасываться, темно же ведь.
– А ты на кой хрен тогда Леший, ежели в темноте не видишь? – огрызнулся кот.
– А такой, что сиди смирно и не елозь, а то живо в болоте окажешься.
Баба Яга прервала эту перепалку:
– А ну цыть. Тут дело важное, всего леса, можно сказать, касается, всех нас, а они гвалт подняли. Кто у нас тут следующий? Ага, – Яга старательно проверила по списку, – Водяной!
– Тут я, – пробулькало снизу, и Яга поставила галку.
К слову сказать, поляна для совещаний в лесу М. была подобрана с большим умом. Собственно, сама Яга ее и подбирала. Дело в том, что здесь протекала река Смородина, что позволяло звать на сборы Водяного, а если требовалось, то и его русалок. Кроме того, на поляне было достаточно просторно, и это давало возможность собирать неплохую компанию. И еще здесь с незапамятных времен стоял огромный, длинный, каменный стол с лавками, за которым можно было сидеть, вести совещания, закусывать, а также и выпивать, если повод был. Место было достаточно заповедное, охранялось определенными заклинаниями, так что никто, кроме своих в доску, проникнуть туда не мог…
Яга продолжала перекличку:
– Итак, Горыныч!
– Мы тут! – гаркнули все три головы вышеназванного Змея. Гаркнули, причем, очень дружно и раскатисто.
– Да сколько можно говорить, тише! – прижала палец к губам старушка, – ну совершенно ничего не понимають.
– Прости Яга, переборщили чуток, – повинился Змей и тихо улегся на лужайку рядом со столом, пытаясь быть ниже травы, что впрочем, с его-то комплекцией, ему не удалось.
– Ладно, проехали, – вздохнув, Яга поставила три галки напротив Горыныча, а затем продолжила, – Кикимора!
– Да здеся, я, здеся, уж сижу, так сижу, все слушаю, все замечаю, все на ус мотаю.
Бабка поняла, что дисциплины здесь, как всегда, не дождешься, поэтому мысленно махнула рукой и продолжила по списку:
– Кощей!
– Да ты ослепла что ли? – возмутился Бессмертный, – рядом же сижу.
– Так! Не умничать! Отвечать «Я»! – скомандовала старуха.
– Ну, «Я», – скрипнул Кощей.
– Не нукай, не запрягал… Леший!
– А что сразу я? – Леший, пока шла перекличка, уже успел задуматься о том, как будет в следующем году подготавливать дупла для нынешних бельчат, поэтому не понял, что от него хотят.
– Да ничего, – бабка уже не вступала в дискуссии, а просто ставила напротив имен отметки о присутствии. – А теперь Лихо!
– А вот его будить не стоит, – зевнул кот, – как говорится: не буди Лихо, пока оно тихо.
– Да не сплю я, не сплю, просто задумался о вечном, о планах и возможностях бытия на земле этой грешной.
– Вот так вот задумаешься как-нибудь, а кто-нибудь в это время тебя цап-царап, и нету больше Лихо Одноглазого, – не унимался кот, подавляя очередной зевок.
– Да ладно тебе наговаривать, – примирительно сказал Лихо, а бабка в это время продолжила:
– Соловей прийтить не смог, какие-то у него там амурные дела, а может очередных лихих разбойников из нашего леса выгнать надо – он не уточнял, поэтому беседу нашу сегодня записывать будем, чтобы он про все происходящее, во всех подробностях, вернувшись, узнал. Баюн, ты за писаря.
– Вот так всегда, – погрустнел кот, – почему, например, Кощею это дело никогда не поручают, он же грамотнее меня, не зря же столько лет на белом свете живет?
– Не в этом дело, Баюша, – Яга ласково потрепала кота по спине, – просто тебе на удивление художественный слог даден, ты так все распишешь, что аж слезу вышибает, поэтому не отвиливай от обязанностей. Гкхм… Так, ну я в списке как всегда последняя; я тут, поэтому можно начинать совет.
Все дружно уставились на Ягу, ожидая, что последует дальше. Ну а дальше, Яга расправила другой берестяной свиток, оглядела всех строгим взглядом и начала:
– Должна вам сообщить очень важное, и, я бы сказала, пренеприятное известие: к нам в лес движется богатырь…
Тут Яга сделала эффектную паузу, а все члены совета дружно начали галдеть: «Что за богатырь, на кой он нам, чего ему надо» и прочее. Старая ведьма подождала, когда улягутся страсти и продолжила:
– Эти вести принес нам наш дорогой кот Баюн, пусть он и сообщит остальное.
Баюн расправил усы и сообщил:
– Узнал я об этом от одной мыши, поймал я ее, кстати сказать, не затем, чтобы съесть, поскольку все знают, что мышами я не питаюсь, а затем, чтобы узнать новости леса. У них, этих мышей, серьезная агентурная сеть по всему лесу, да и в округе тоже…
– А что такое агентурная сеть? – перебил кота Лихо.
– А это мыши сами себя так называют, – ответил кот, – что означает, я не знаю, шибко мыши эти грамотные, не объясняют, но вроде бы что-то типа «одна бабка сказала», – Яга обиженно оттопырила губу, посчитав это выражение на свой счет, но кот, не обращая на нее внимания, продолжил, – то есть, все новости, словно стрелы, разлетаются по всем уголкам леса, от одной мыши к другой. Итак, мышь эта мне про богатыря и напела, ну а я уже к бабке нашей и побежал, доложить, что да как.
– А на кой он сюда-то стремиться, – спросил Кощей, – вроде бы мы уже давно бесчинств никаких не творим, никому не мешаем, чего ему из-под нас надобно?
– На этот счет мышь мне сказала, что вроде бы богатырю этому срочно потребовалось Горынычу нашему накостылять и головушки его бедовые срубить, то ли насолил где-то, то ли дорожку не там перешел… колись, Горыныч, чего ты там натворил, чего молчишь?
– Да не молчу я, – начала средняя голова, а другие ее поддержали кивками, – сам не знаю, от чего так. Ничего людям плохого мы не делали, во всяком случае, нынешним, – левая голова продолжила, – действительно ничего, живем себе тихо, девиц не крадем, так кое-где овцу какую паршивую на пропитание добудем, так это ничего, на волков спишут.
– Вот и списали, – подытожил Леший. – Чего делать-то будем?
– А чего, – вдруг радостно улыбнулся всеми головами Горыныч, – нам это не привыкать, давненько мы богатырского мясца не ели.
– Я тебе поем! – очень вежливо, но настойчиво, сказала Яга, – прятать тебя будем.
– К-куда это? – испугался Горыныч. Его, в принципе, понять было можно. Размерчиком он отличался не мелким.
– А туда! – подняла палец Яга, – жить у меня будешь.
– Интересно, и как я к тебе в избушку-то помещусь?
– А мы тебя уменьшим и в клетку посадим, будешь заместо басурманских канареек в клетке сидеть и мне песни петь, авось, богатырь этот, как меня навестит, и не заметит, что ты Змей и есть.
– Да вы чего? Уменьшим? Нам же страшно маленьким будет, не привыкли мы.
– Привыкнешь, – строго сказала Яга и махнула рукой, тихо произнеся уменьшительное заклинание. Змей начал незаметно уменьшаться. Причем, сразу этого не заметил, поскольку уменьшался действительно очень медленно. Пока это происходило, Яга продолжала: – кстати, богатыря этого ждать нам уже скоро, как донес Баюн, так что где встретите, так сразу необходимо совет в известность ставить, а иначе не видать нам Змеюшки, как своих ушей.
Между тем, Змей уменьшился уже в половину своего размера, и тут приметил это странное обстоятельство. Он понял, что без старухи здесь не обошлось, но решил пойти по пути наименьшего сопротивления, поэтому просто тихо произнес контрзаклятие и начал также медленно расти. Тут в беседу вступил Водяной:
– Прятать, – это понятно, но с другой стороны, чего этому богатырю от Змея нашего надо. Вроде бы и не врут головы, действительно, ничего страшного не делали.
– Чего надо, неизвестно! – четко сказал Кот, – мыши, например, не знают. Может просто геройство какое учинить захотел.
– Я думаю так, господа! – уверенно начала бабка, – надо бы нам узнать это.
– А как ты узнаешь? – спросил Кощей.
– Действительно, дело не простое. Как ты думаешь, Баюн, а если мышей подрядить на это, с ихней, энтой, «агентурной сетью»?
– А хрен их знает, мышей этих. Вроде бы новости знают, но на меня специально ни разу не работали – привыкли, что мышей не ем, поэтому пользуются моим добрым сердцем.
– У меня план есть! – вдруг сказал Лихо.
– Говори же! – все уставились на него в ожидании.
– Предлагаю следующее: прячем Горыныча – это раз. Находим этого богатыря – два, и, в-третьих, выводим его на чистую воду путем простого запугивания и влияния на чистое сердце!!! Как вам планчик?
– В принципе, должно сработать, – задумался Кощей, – я бы тоже принял участие. Очень это интересно, богатырей запугивать, я когда-то чуть собаку на этом не съел.
В это время Баба Яга заметила, что Змей начал обратно расти. Ее решение не отличалось от Змеиного: тихо произнеся контрзаклятие на контрзаклятие на свое заклятие, она добилась того, что Змей начал заново уменьшаться. Нужно заметить, что Змей следил теперь за своим размером очень бдительно, поэтому, обратив внимание на то, что в комплекции не прибавляет, а, наоборот, стремительно теряет в весе, произнес все то же, наипростейшее заклинание увеличения роста…
– Мне, все же, кажется, что такого плана недостаточно, – внесла свою критику Баба Яга, – все-таки надо бы его детализировать. Во-первых, Горыныч: Горыныч, ешкин кот, ты опять растешь!!!
– Ну, бабуля, ну страшно нам уменьшенными быть, вдруг кто обидит.
– Не обидит. Я не позволю. Хорош, блин, колдовству мешать, не то в статую превращу, и будешь так стоять, пока с богатырем не управимся.
– А на мой критический взгляд, – поддержал Баюн, – это наиболее правильное решение.
– Я тебе дам, правильное, – закричала левая голова, – поджарю, будешь потом поддакивать с опаленными ушами.
– Так, хорош вам ругаться, – начала утихомиривать друзей Яга, – давайте говорить конструктивно.
– Старая, ты где это таких словесов понахваталась? – Спросил Кощей.
– Да у тебя же и учусь, лысая твоя башка, сам, что ли, не помнишь, как однажды просвещать нас всех удумал. Вот и просветил… Короче так! Горыныч, пойми – ты достаточно крупный Змей, поэтому спрятаться тебе от богатыря будет не просто. Мы не знаем его сил, его возможностей. Понятия не имеем о его оружии и знаниях. Поэтому мы не можем дать тебе рисковать своими головами, иначе будешь спокойненько так спать, а он подкрадется к тебе и отрубит все, что сможет. Поэтому тебя на время надо спрятать. Вот узнаем поболее, информацию, так сказать, соберем, вот тогда и дадим тебе возможность поучаствовать. Со всеми твоими габаритами.
– Габа… чего?
– С размером твоим… не маленьким! Короче не цепляйся к словам. Уменьшайся, давай, на всякий случай побыстрее. Береженого, как говорится…
Тут разговор прервала Кикимора. Змей же благополучно начал уменьшаться, прислушавшись к словам старших друзей.
– Ну, со Змеем все ясно, а что же дальше?
– А дальше надо найти этого богатыря (какая зараза навлекла его на нашу голову) и устроить за ним слежку. Я так думаю, желательно к этому делу мышей твоих припрячь, Баюн, – сказала Яга.
– Да не мои они, сколько говорить, так иногда новостями делятся. Но припрячь можно.
– А что же с запугиванием? – потер руки Кощей.
– А с запугиванием нужно, все же, на мой взгляд, подетальнее, кто за кем, каким образом, а то еще окочурится прежде времени от страха. Кроме того, нам не известна его весовая категория. Может, его ничем не проймешь, – внес свою мысль Леший, – предлагаю начать с меня. Все-таки, лес в моем ведении, а здесь открываются такие богатые возможности: медведи, волки, зайцы… хотя нет – зайцы не подойдут.
– Почему же не подойдут? – спросила Кикимора. – Ежели в темноте, да штук так эдак пятьдесят, да как начнут в барабаны бить, тут и я могу от страха сединой покрыться.
– Это интересно в каком таком месте? Ты же и так вся седая! – хохотнул Лихо.
– А вот это не твое, Лишачье, дело!
– Хорош вам спорить, – пропищал уменьшившийся Змей, и сам испугался своего голоса, – чего это с нами? – стали спрашивать головы друг у друга.
– Ничего страшного, – успокоила его Яга, – песни таким голосом, я думаю, петь будет сподручнее.
– Ужас! – решил Змей и понурил голову.
– Итак, – продолжил Леший, – по плану, значится, я выпускаю медведей, волков и… зайцев. А где я столько барабанов им наберу?
– Пущай сами ищут. Ты, главное, им задачу поставь, а они, я думаю, управятся, – строго сказала Кикимора, – нам надо бы дальнейшие планы прорабатывать. Кто следующий запугивать будет.
– Я предлагаю меня! – вынырнул Водяной, – пускай твои зверушки его на Смородину выгонят, а там и я со своими русалками. Нет, не волнуйтесь, – прервал он пытавшуюся что-то сказать бабку, – топить не будем. Так просто, постращаем. Шоб не повадно было на Змеюшку нашего охотиться.
– Отлично, и здесь план утверждаем, пиши Баюн! – Яга продолжала руководить собранием.
– Пишу, пишу. Кто следующий?
– А следующего, я думаю, и Соловья можно было бы послать, – решил Леший.
– Да где он сейчас, разбойничек наш? – уныло промурлыкал кот.
– А вот ты его найдешь и нашу весть передашь, пусть во всеоружии будет, – ответил ему Кощей.
– Бабушка, ну скажи ты им, я же не собака, чтобы по лесам разбойников всяких искать. Я же кот, существо нежное, к теплу и уюту привыкшее.
– Котик ты мой, сам ведь говоришь, дескать, мыши тебе прислуживают, вот пусть они заодно Соловья и поищут. Но пусть поторопятся, а то, как бы нам не прозевать богатыря-то энтого.
– Да сколько говорить, не прислуживают они мне!!!
– Так и быть, делятся информацией, вот пущай и поделятся, где Соловушка наш бедовый.
– Ладно, так и быть, попробую разузнать.
– Разузнай обязательно, и мне доложишь, – сказала Яга, но тут ее перебил Кощей:
– А как же я, почему меня в план не вписывают, я тоже хочу поучаствовать! – он так жалобно сказал это, что можно было подумать, что его лишили самого дорогого в жизни. Все обернулись в его сторону, а Яга проговорила:
– Ну вот, после Соловья (если его найдем) и будешь. Чем пужать-то будешь, Кощеюшка?
– Да вот есть у меня идейка. Ежели до меня будет Соловей, так можно ему указание дать, чтобы он так насвистел да высвистел этому доброму молодцу, чтобы он на мой блокпост вышел, и других вариантов у него не было… и вот там я мороку сгоню – страшнее и в кошмарном сне не присниться.
– У меня есть уточняющий вопрос, – почесал пером за ухом кот, – а что же это такое – твой блокпост? Я что-то таких определениев и не слыхивал даже.
– Это замок мой, ушастый, чего тут непонятного?
– Не обращай на него внимания, котик, это он от большого ума выпендривается, – вставила Кикимора.
– Да не выпендриваюсь я, время-то военное, вот и надо по-военному выражаться.
Тут Яга решила вмешаться в составление плана.
– Я вот тут все думаю и не могу уяснить, а что нам даст это запугивание? Когда мы у него вопрошать будем, зачем он к нам в лес подался? Когда достигнем поставленной цели – выводу его на чистую воду? Или каждый, кто участвует, будет толику вносить, или, наоборот, передать его тепленького ко мне, например, а я бы ему и баньку, и ужин, и сказку на ночь, а там и приворожила бы, да и разузнала бы, что к чему. Кто что думает на этот счет?
– Я считаю, – сказал Лихо, – что лучше к тебе. Ты у нас бабуля рассудительная, сможешь к нему подход найти, как мне кажется.
– Так, а зачем тогда запугивание это? Может сразу ко мне, да и дело с концом.
– Вот ты, старая, даешь, – вскинулся Кощей, – а нам порезвиться на старости лет? Когда еще доведется? Я, например, чахнуть уже начал от этой жизни бессмертной – ни тебе войны какой, ни тебе царевичей али дураков. А тут!!! Целый богатырь!!! Поразмять бы напоследок косточки старые.
– На какой это последок еще? – не поняла Яга, – ты же бессмертный навродь, аль помирать удумал?
– Да нет, это я так, для красного словца. Но порезвиться не мешай, старая. Очень уж руки чешутся…
– А я вот чего приметил, друзья, – прервал Кощея Лихо, задумчиво листая берестяные свитки, в которых Баюн план писал. – Вот смотрим в плане: первое – уменьшить Горыныча и посадить в клетку в избе у Яги, второе – определить дислокацию искомого богатыря (ну у тебя и жаргон, ушастый, я так понимаю, надо нам найти его просто). Вот и третье гласит – Леший выгоняет зверей лесных для запугивания богатыря, которые своим шумом выводят последнего к реке Смородине. Четвертый пункт отведен Водяному с русалками, пятый – Соловью с его свистом, шестой – Кощею с его воинством морока, седьмой – Ягусе с банькой и богатырским ужином. Даже отдельным подпунктом внесен Баюн, как основной информатор и связист. А где же мы с Кикиморой, план изначально все же мой был?
– А ты знаешь, Лихо, вот я бы отсиделась в болоте у себя. Как-то не очень хочется бесполезно гонять этого малого, может статься, у него ничего плохого на уме и нету вовсе, а мыши на него просто наговаривают.
– А я хочу погонять! Вот так же, как и Кощей, соскучился я уже по былым временам.
– Тебе, Лихо, мы отдельную задачу поставим, – сказала Яга, – Поскольку я в избе своей буду, богатыря ждать, ужин да баньку проворить, да Змея нашего караулить – ты будешь следить за всей операцией, координировать, так сказать, и мне докладать. Справишься?
– А то! Думаешь, нет? Но только хотелось бы и свой вклад в запугивание внесть.
– Внесешь, и возможно не только в запугивание, когда цели этого доброго молодца узнаем. Придется подождать.
– Ну что же, тогда подождем, – хмуро согласился Лихо.
– Да и тебе, Кикимора, не удастся в болоте отсидеться, – продолжила Яга, – будешь мне по дому помогать. Я же, сама понимаешь, богатырских ужинов уже давно не готовила, сноровку потеряла, поэтому будешь мне советчицей.
– Это я запросто…
– А вы не передеретесь там, барышни? – спросил Леший. – Ведь поверье есть, что двух хозяек на одной кухне лучше не оставлять.
– Ничего, у нас раздельный труд будет, – успокоила его Яга, – Я за Горынычем следить буду и баньку топить, а Кикимора пускай на кухне управляется.
– Ну что, завершим пока на этом? – спросил Кощей, потирая руки. – Пойду-ка я морок готовить. Давненько этим не занимался. Да и вам всем пора по своим пенатам – надо готовить встречу.
– Давайте завершать, – согласилась Яга. – Горыныч, садись на плечо мне, да покатили.
Баба Яга присвистнула, к ней подлетела ступа, она, кряхтя, юркнула в нее, к ней же присоединилась Кикимора, на плечо взлетел уменьшенный Змей, и они полетели. Все остальные тоже разошлись по своим заданиям. Операция по перехвату богатыря медленно, но верно, входила в начальную стадию.
А в это время Соловей-разбойник сидел в засаде. На самом деле старуха не ошибалась на его счет ни в первом своем предположении, ни во втором. Но не был он ни на свидании, ни разбойников не гонял, это уж точно. А если уж говорить по справедливости, то одно и другое присутствовало в его делах, только чуть-чуть не в той форме, которую представляла себе Яга.
А дело было так: наткнулся он, путешествуя по лесу, на шайку разбойников, думал было их разогнать, да передумал. А почему передумал – дело ясное любому здравомыслящему мужику. Главенствовала у разбойников атаманша – дама, на вкус Соловья, очень даже ничего. И воспылал он к ней такими чувствами, что и сам диву давался – откуда у него это взялось. А что делать в такой ситуации, он не знал. Пока разбойничал да бродяжничал, такие вопросы решались очень просто – украл, воспользовался, бросил, когда надоест. А надоедали быстро, поскольку чувств никаких не было. А теперь, как назло, когда весь лес стал жить в мире с людьми, занимаясь своими делами, и появилась эта любовь проклятущая. А с любовью так нельзя – красть. Здесь надо как-то деликатнее. А как, Соловей не знал. Вот и маялся. И разбойников из леса не гнал, и к атаманше этой не знал, как подступиться, а просто следил за ними, пока они в лесу окапывались.
И как раз в этот день, когда проходил совет на заповедной поляне, он решился-таки обнаружить себя и, так сказать, подбить клинья к своей зазнобушке. Вот и сидел в засаде, ожидал, когда же она одна останется, чтобы в приватной обстановке объясниться с ней. А она, как назло, одна не оставалась – постоянно кто-нибудь да крутился рядом. А у Соловья, как он и сам понимал, могли закончиться запал или терпение. Закончилось терпение. Когда очередная разбойничья рожа подошла на поклон к своей атаманше, выпрыгнул наш Соловей из засады на поляну, да как свистнет. Хотя, если говорить честно и беспристрастно, свистнул он в пятую, а то и в десятую часть силы. Унесло соглядатая куда-то на самый край поляны, а Соловей с поклоном подошел к даме, которая, ошарашено, следила за ним.
– Разреши представиться, красавица, – начал Соловей с поклоном, – Соловей, в народе разбойником кличут, для друзей Соловушко. А твое имя, сударыня?
– Ты почто это безобразничаешь, гад? – уперла руки в бока разбойница, – ты почто холопа моего калечишь? Уму разуму поучить что ли? – гневно продолжала она, наступая на Соловья и тыча в него пальцем.
– Сударыня, ты меня неправильно поняла, – попятился Соловей, – я же с лучшими чувствами, так сказать, поприветствовать всех вас в нашем лесу. А слугу твоего я не покалечил. Через час, ну или два, максимум, очухается. Но я, все же, хотел бы узнать твое имя, мадам.
– Я те щас покажу имя и мадам покажу! – разбойница выломала нехилый дрын из рядом стоящего дуба и начала им размахивать, – ты у меня сейчас все узнаешь!
И начала она его поучать. Правда, не очень у нее получалось. Она за Соловьем, он от нее, так кругами и бегают по поляне. Соловей кричит: «мадам, погоди немного», «сударыня, ты меня не так поняла», «барыня, я с лучшими намерениями», а она в ответ: «а ну, погоди», «щас ты у меня сам все поймешь», «дай только прицелиться». Погоню заметили разбойники, начали Соловья ловить, да не тут-то было – он от них отсвистывается, они летят, а поскольку прицельности никакой – поэтому вообще в двадцатую часть силы свистит, чтобы зазнобу не покалечить. Видимо, из-за этого разбойники сразу вскакивают и бегут ловить дальше. Бегали они так долго. Могли бы еще, если бы Соловей не решил ретироваться. В один прыжок оказался он на верхушке того самого дуба, суком от которого мог получить по голове от строптивой дамы своего сердца. Разбойники сразу успокоились и прилегли отдохнуть под этим самым дубом. Отдыхали шумно, поскольку устали все, дышали тяжело и держались за бока. Атаманша стояла с дубиной и манила пальцем Соловья.
– И чего же ты там засел? Всю жизнь не просидишь. Спускайся, а я тебе имечко свое скажу.
– А ты мне его так сказать не можешь? Так сказать, с безопасного расстояния?
– Так не интересно. Чего испужался? Спускайся!
– Я, наверное, все-таки тут посижу, как-то спокойнее, знаешь ли.
– А если я своим парням прикажу тебя из луков сбить, чего делать будешь?
– Я не хотел бы тебя расстраивать, но свистеть я и отсюда могу. Как бы чего плохого не вышло, сударыня. Давай лучше потолкуем мирно.
Атаманша призадумалась. Так-то ведь, парень непростой оказался. Вроде бы небольшого росточка, а всех ее разбойников раскидал без проблем. Что ли и правда побеседовать, а там, глядишь, и действительно ничего плохого на уме у него нет, и не было. В общем, приказала она своим помощникам удалиться по шатрам, а сама и говорит:
– Спускайся, Соловей, или как там тебя, видишь, парней я отослала. Поговорим.
– А палочку свою ты бы выбросить не могла, или в угол какой поставить?
Разбойница прислонила дрын к дубу, на котором сидел Соловей, сама отошла поодаль и уселась на траву. Соловей в один прыжок оказался рядом.
– Ну и прыть у тебя, Соловей. Где так сигать выучился?
– Да здесь и выучился, с малолетства еще азы постигал. К нам тут лама тибетский (лама – это монах по-ихнему) захаживал. Так он меня и обучил. Посадил деревце махонькое и наказал мне через него до взросления прыгать. Я и прыгал, а деревце росло. А когда выросло совсем большое, я и не заметил, как его без труда одолеваю.
– Хорошая наука, надо своих ребят также обучать.
– Не… с твоими так не получится, это с детства надо, а теперь уже поздно.
– Ну да ладно, говори, чего пришел?
– Барыня, но ты же так и не представилась. Как же тебя звать-величать?
– Светланой меня зовут, Светлана-разбойница. И прекращай уже барыней меня кликать. Как-то неудобно, что ли. Не привыкла я.
– Коллеги, значится, – я ведь тоже разбойник в прошлом.
– А почему в прошлом?
– Да как-то знаешь, поднадоело. Мы всем лесом уже давно не безобразничаем. А разбойничков да других лихих людей из леса выпроваживаем. Репутацию блюдем.
– А нас, почему же, тогда не выпроводили. Если уж ты один такой прыткий, то все жители леса разом могли бы от нас избавиться.
– Дык, зачем же все жители, меня бы одного хватило. Это я так, резвился просто, силу не показывал. А не то давно уже на том свете бы все были. Или на этом, но очень далеко отсюдова. А не выгнал… – тут Соловушка покраснел, – на то свои причины были, – он деликатно взял атаманшу за ручку. Девушка хотела было возмутиться, но промолчала. – Понимаешь ли, Светлана, у нас в лесу давненько не было таких прекрасных барышень, – Светлана зарделась, – все только нечисть одна – бабушка Яга, Кикимора. Одним словом, старухи. Вот и захотелось, так сказать, поближе познакомиться, пообщаться с новыми людьми. Лес наш хороший, заповедный. Ежели вы к нему будете с любовью и ласкою, то и он вас в беде не оставит. Лешак не позволит! Только разбойничьи дела оставить надо будет, не потерпит лес лихих людей, даже если я глаза подпредзакрою, то он точно миндальничать не станет. Выгонит взашей.
– Так, а чем же нам заниматься, кормиться как?
– Я же говорю, лес в беде не оставит. Не позволит от голода помереть. А занятие мы вам найдем, – Соловей уже строил планы, как он будет завоевывать расположение Светланы, главное, чтобы осталась она в лесу, – Леший точно чего-нибудь удумает. Работы в лесу – непочатый край.
– Гм… работы… мои работать не любят… против будут… так что придется, наверное, нам манатки собирать, да искать пристанище где-нибудь в другом месте, – после этих слов Соловей помрачнел.
– А ежели ты им прикажешь?
– Приказать могу, да только не по-разбойничьи это как-то. А лес ваш мне понравился, тихий такой, спокойный. Самой уже надоело по миру шататься. Обосноваться бы ужо. Что делать, ума не приложу.
Тут на краю поляны показалась мышь. Увидев Соловья, она радостно заверещала и побежала к нему… Не надо было ей этого делать! Заприметив мышь, Светлана-разбойница взвизгнула, и, сама не зная как, очутилась на верхушке того самого дуба, на котором до этого отсиживался Соловей.
– Тебя уже обучать прыгать не надо, – многозначительно сказал Соловей, – ты чего туда забралась, что случилось?
– Там м-м-мышь!!!
– Дык, она же маленькая.
– Все равно боюсь!!! Убери ее!!! Сейчас же.
– Погоди. Она мне весть какую-то принесла, – он взял мышь на руки, снял привязанный к ней лист бересты, и отпустил. Мышь затрусила обратно в лес, – слезай, она убежала.
– А как же теперь слезть-то? – чуть не плача спросила атаманша, – страшно ведь!
– А как залезла?
– Так то от страха было, сама не заметила!
– Да уж, – Соловей прыгнул к ней, – держись за меня. Спущу. – Светлана схватилась за него, прижавшись всем своим девичьим телом. Соловей завибрировал.
