Глава из книги Б. Вольмана Гитара в России Очерк об истории гитарного искусства. Ленинград, 1961г.
Появление гитары в России относится приблизительно к середине XVIII века. В первой работе по истории музыки в России, опубликованной в 1770 году, ее автор, «профессор элоквенции и поэзии» Академии наук в Петербурге Яков Штелин, говоря о музыке в период царствования императрицы Елизаветы Петровны, отмечал: «В заключение о музыкальных новостях и достопримечательностях при императрице Елизавете следует упомянуть, что итальянская гитара и ее землячка — мандолина благодаря разным итальянцам появились в Москве, но никогда не имели большого успеха,— тем более, что они не могут выполнить свое назначение, т. е. сопровождать влюбленные вздохи под окнами возлюбленных,— в стране, где ни вечерние серенады, ни воздыхания на улицах не приняты» (§ 52).
Объяснение Штелином причин малой популярности гитары едва ли можно признать состоятельным. Гитара в первой половине XVIII века не пользовалась большим успехом и в Европе, хотя была там хорошо известна. Препятствия ее распространению в России, на которые столь неосновательно ссылался Штелин, не помешали стать ей вскоре одним из самых любимых музыкальных инструментов.
Более существенно указание Штелина на то, что в России первоначально появилась привозная, итальянская гитара. В XVIII веке в Россию приезжало немало итальянцев. Среди них были крупные композиторы, певцы, инструменталисты. Их привлекали в Россию главным образом высокие, значительно большие, чем на родине, заработки. Итальянские музыканты выступали преимущественно при императорском дворе и в придворных собраниях, играя как на хорошо знакомых уже в России инструментах, так и на новых, здесь еще не известных.
Наряду с мандолиной и гитарой упоминается Штелином и более распространенный в то время на Западе щипковый инструмент — лютня, на которой, по его словам, играл при русском дворе Тимофей Белоградский, уроженец Украины, обучавшийся еще в 40-х годах XVIII века искусству игры на лютне в Дрездене.
Если о гитаре Штелин говорит, как об инструменте, только аккомпанировавшем пению, то в отношении лютни он указывает, что Белоградский играл на ней сильнейшие соло и труднейшие концерты (§ 30).
Лютня и гитара — родственные щипковые инструменты, происхождение которых теряется в глубокой древности. Из стран Востока они были завезены в Испанию. Владычество мавров в Испании, продолжавшееся до 1494 года, когда пал их последний оплот — крепость Альгамбра в Гренаде, оставило глубокий след в искусстве испанского народа. Отразилось оно и на музыкальном инструментарии. Лютня и гитара, упрочившись в Испании, благодаря тесным экономическим и культурным связям этой страны с Южной Италией, проникли туда и вскоре распространились по всей Европе. Особое значение в музыкальной культуре европейских стран XVI-XVII веков приобрела лютня.
Напоминавшая по форме современную мандолину, только большего размера, с сильно отогнутой назад шейкой, лютня имела разновидности, отличавшиеся друг от друга величиной инструмента и строем, который также изменялся с течением времени. Получившая распространение в большинстве европейских стран в XVI веке лютня имела 6 струн, из которых 5 были двойными и одна одинарная — струна-певунья, ведшая мелодию. Постепенно к этим 6 струнам стали прибавляться басовые, применявшиеся открытыми и закреплявшиеся на инструменте независимо от грифа. Лютня была аккомпанировавшим пению, сольным и ансамблевым инструментом. Музыкальная литература, созданная лютнистами XVI-XVII веков огромна. Помимо большого количества анонимных сборников, сохранились интересные произведения лютневой музыки, сочинявшиеся в различных странах крупными композиторами (пьесы И.С. Баха, В. Бакфарка, Ж. Калло, Ж. Пинеля и др.).
Меньший след, чем лютня, оставила в музыкальной литературе европейских стран гитара. Занесенная в Испанию и перекочевавшая оттуда в другие страны, близкая по форме к современной, она имела 4 двойных струны. Ко второй половине XVI века к 4 струнам была присоединена 5-я. Именно в таком виде, со строем
или 
инструмент получил признание в Европе в качестве испанской гитары. В XVI и XVII веках такая гитара служила главным образом целям аккомпанемента. В Испании функции ее были несколько расширены, так как испанские народные песни, исполнявшиеся с сопровождением гитары, были неразрывно связаны с танцем и почти всегда имели довольно большое инструментальное вступление. Партия гитары в этих песнях не ограничивалась пассивной поддержкой голоса, а часто становилась ведущей.
Тем не менее, для исполнения чисто инструментальной музыки в Испании чаще применялась не гитара, а другой инструмент, называвшийся виуэлою. Он возник в результате скрещивания гитары с лютней. Приближаясь по форме к гитаре, виуэла, как и лютня, имела 5 двойных струн и одну одинарную, хотя уже в XVI веке делались попытки добавить и 7-ю струну. Продержавшись в музыкальной практике Испании до начала XVIII века включительно, виуэла оставила значительный след в испанской музыкальной литературе. Для виуэлы выдающимися исполнителями XVI века (Луисом Миланом, О Мигуэлем де Фуэнльяна) были созданы фантазии, произведения танцевальной музыки и оригинальные сольные пьесы. Литература для виуэлы, как и для лютни XVI — начала XVIII веков, по справедливости может рассматриваться как западная классика щипковых инструментов, непосредственная предшественница гитарной художественной литературы.
В России ближайшей предшественницей гитары явилась украинская бандура. Схожая по форме с лютней, бандура, помимо основных 5-6 струн, имела приструнки- несколько дополнительных струн, размещавшихся на деке. Количество струн бандуры варьировалось, доходя вместе с приструнками до 30. Менялся и строй инструмента, обычно более низкий, чем строй лютни.
Бандура появилась на Украине в начале XVII века и стала вытеснять однородный, но менее совершенный музыкальный инструмент — кобзу. Этот щипковый инструмент, как впоследствии и бандура, завоевал особую популярность у казаков Запорожья, распевавших под ее аккомпанемент исторические и лирические песни. Став национальным народным инструментом на Украине, бандура в начале XVIII века получила широкое распространение и в России. Довольно подробно рассказывает об этом Я. Штелин. Он пишет: Бандура, не совсем безызвестная в Германии, по своей конструкции и звуку довольно схожа с лютней. Происходит она, собственно, из Польши или из Украины, откуда является и большинство бандуристов в России. Вообще эта провинция в сравнении с другими провинциями Российского государства — то же, что Прованс в отношении других провинций Франции. Расположение этого края на юге, изобилие полевых и садовых плодов и вытекающие отсюда довольство и веселье обитателей составляют одну из отличительных особенностей. Все поет, играет и пляшет в этом краю. Самый ходовой инструмент здесь бандура, на которой искусные украинцы играют прекраснейшие польские и украинские пляски и аккомпанируют своим многочисленным и довольно нежным песням. Так как очень многие молодые люди на Украине с большим прилежанием обучаются игре на этом инструменте, то уже с давних времен там постоянно имелся переизбыток бандуристов. Раньше многие отправлялись оттуда время от времени в Москву и Петербург, где их нанимали в дома знатных господ в качестве домашних музыкантов или бандуристов и где они должны были петь и играть за столом и, помимо того, обучать на этом инструменте того или другого из крепостных слуг, выказавшего охоту и способности к музыке. Эти украинские бандуристы — в большинстве веселые и проворные, птицы, живо изображающие страсти во время своих песен мимикой и жестами, и, помимо этого, достаточно дурачащиеся. Я знал разных превосходнейших бандуристов, во время пения и игры, отлично танцевавших по-украински и умевших без малейшего перерыва в игре поднести ко рту и выпить поставленный на бандуру полный стакан вина. Они всегда отличаются от других слуг в знатных домах по своему платью, носят не французскую или немецкую одежду, как те, а длинные и легкие украинские платья с разрезанными и висящими, как у польского кафтана, рукавами, передние половинки которых они всегда во время своей игры и пляски поднимают и засовывают за кушак (§ 18). Следует учесть, что, говоря об Украине, о довольстве и веселье ее обитателей, Штелин смотрел на нее глазами придворного Екатерининского времени, что далеко не соответствовало действительному положению. Штелин наблюдал бандуристов только в домах знатных господ, которых они обязаны были развлекать. Упоминания об игре бандуристов в аналогичных условиях встречаются, кроме работы Штелина, и в других источниках. Так, например, в Дневнике камер-юнкера Ф. П. Берхгольца упоминается об игре бандуристов. Говоря о бандуристах княгини М. Ю. Черкасской и других знатных господ, Берхгольц отмечает игру бандуриста во время посещения им в 1721 году дома князя Кантемира, отца знаменитого сатирика. Берхгольц пишет: …после танцев опять накрыли на стол и, пока делались приготовления к ужину, мы слушали какого-то слепого казака, игравшего на бандуре, инструменте, который похож на лютню, с тою только разницею, что не так велик и имеет меньше струн. Он пел множество песен, не совсем, кажется, пристойного содержания, аккомпанируя себе на этом инструменте, и выходило недурно.
По-иному упоминается о бандуре и бандуристах в украинских народных песнях. В одной из них повествуется о казаке, просящем девушку ссудить ему бандуру, чтобы ее звуки помогли ему забыть беды и печали.
Репертуар бандуристов составляли преимущественно народные песни, что преемственно перешло и в русскую гитарную литературу.
К концу XVIII века бандура исчезла из барских особняков. Штелин объяснял это следующими причинами: Заметно,- писал он,- что за какие-нибудь 20 лет количество этих бандуристов и забавников тем больше и больше уменьшается в домах знатных господ, чем прочнее устанавливается в них более изысканный вкус к клавиру, скрипке, траверс-флейте и валторне и охота к итальянской музыке вообще….
Одновременно с падением интереса к бандуре в России, отмечаемого Штелином, в Италии, Франции, Германии, Голландии, Польше и других европейских странах перестают увлекаться лютневой музыкой. Лютня-певунья уступает место скрипке, полнота же гармонии, воспроизводившаяся на лютне, не могла соперничать с гармоническими возможностями клавира. В особняках и салонах аристократов, где еще с эпохи Возрождения наслаждались звуками лютневой музыки, ко второй половине XVIII века начинают увлекаться струнным квартетом и другими ансамблями. Как аккомпанирующий инструмент лютня сменяется клавиром или арфой. Изменившиеся средства музыкальной выразительности, обусловленные новым содержанием музыки, потребовали от инструментов таких качеств, которыми уже не располагали щипковые.
Произошло это в силу изменения общественных отношений. Победа буржуазной революции 1789 года во Франции открыла новые пути развития в экономической и культурной жизни народов. В области музыки также происходят крупные перемены: более демократическим становится творчество композиторов; появляются новые жанры и стили; изменяются и формы музицирования, охватывающие все большие круги населения. Это в свою очередь отражается и на музыкальном инструментарии, в частности на щипковых инструментах. Они исчезают, уступая место более совершенным, способным передать усложняющиеся композиции, и потому, что акустические свойства старых инструментов, удовлетворявшие требованиям камерного звучания, уже не соответствуют размерам аудиторий, где собираются слушатели. Первенствующее значение приобретает оркестр и инструменты, хорошо звучащие в больших помещениях. В домашней обстановке особую роль приобретает фортепьяно, универсальный инструмент, одинаково пригодный для аккомпанемента, участия в камерном ансамбле и сольного исполнения.
Казалось бы, что при таких условиях вместе с другими щипковыми инструментами должна была исчезнуть из музыкального обихода и гитара. Однако во всех европейских странах происходит обратное. На протяжении длительного времени игравшая довольно скромную роль аккомпанировавшего инструмента, гитара в 90-х годах XVIII века становится необычайно популярной во всех странах. Наряду с фортепьяно она становится основным инструментом домашнего музицирования. Благодаря же исполнительской деятельности М. Джульяни, Г. Гатея, Ф. Сора, Д. Агуадо, М. Каркасси и других выдающихся гитаристов, начавших с конца XVIII века выступать на эстраде, гитара приобретает значение и концертного инструмента. Основными причинами популярности гитары с конца XVIII века следует признать: а) усовершенствование инструмента, б) его портативность и универсальность и в) дешевизну и доступность для всех слоев населения.
В чем же выразилось усовершенствование инструмента?
Еще тогда, когда гитара была пятиструнной, ее самую высокую двойную струну заменила одинарная, более удобная для воспроизведения мелодии. Вслед за этим одинарными стали и остальные струны (верхние струны оставались кишечными или металлическими, нижние — обвивались канителью). Во второй половине XVIII века испанской стала называться не только пятиструнная, но и шестиструнная гитара. Прибавление 6-й струны увеличило исполнительские возможности инструмента. Честь этого усовершенствования в Германии приписывается инструментальному мастеру Августу Отто в Иене, но повсеместное быстрое распространение шестиструнной гитары позволяет думать, что не только в Германии, но и в других странах рождение шестиструнки вызвано живой исполнительской практикой. Установившийся тогда строй шестиструнной гитары
сохранился до наших дней.
Наряду с шестиструнной на рубеже XVIII-XIX веков существовала еще и пятиструнная гитара, но ее дни уже были сочтены. Внимание стал привлекать вопрос о добавлении 7-й струны, что имело место во Франции, Германии, Польше и, особенно, в России. В первое десятилетие XIX века на Западе упрочивается шестиструнная гитара, в то время как в России начинают соперничать шестиструнная и семиструнная гитары. Если вначале семиструнный строй еще не был достаточно устой, то с введением строя Соль мажор семиструнка в России завоевывает главенствующее положение. Она приобретает название русской гитары и с ее утверждением гитарное искусство в России начинает развиваться иными, нежели на Западе, путями.
Основоположником гитарного искусства в России до сего времени считался А. О. Сихра. Его современник, автор первой печатной работы по истории русской семиструнной гитары М. А. Стахович писал о нем, как об изобретателе такой гитары. При этом он указывал, например, на такие подробности, записанные им в 1840 году, что «Сихра в первый раз сделал опыт устройства семиструнной гитары в Вильно в конце 1790 годов, а усовершенствовал ее в Москве».
Одновременно Стахович отмечал, что Сихра «играл также на шестиструнной гитаре и, будучи одарен сильным музыкальным талантом и достигши степени виртуоза на арфе, он в конце прошлого столетия, быв в Москве, придумал сделать из шестиструнной гитары инструмент более полный и более близкий арфе по арпеджиям, а вместе и более мелодический, нежели арфа, и привязал седьмую струну к гитаре; вместе с тем изменил он ее строй, дав шести струнам группу двух тонических аккордов в тоне G-dur.. ».
Утверждение Стаховича, что Сихра был изобретателем семиструнной гитары и создателем ее соль-мажорного строя повторялось на протяжении всего XIX века.
Так, например, в конце XIX века А. С. Фаминцын писал: «В конце 1790-х годов, в Вильне, виртуоз на арфе, прославившийся впоследствии как гитарист, Андрей Осипович Сихра сделал попытку к усовершенствованию вошедшей в то время в употребление шестиструнной гитары, прибавив к ней седьмую струну; он изменил, соответственно тому, строй ее, следующим образом приблизив ее по арпеджиям к специальному своему инструменту — арфе».
Посвятивший в своей работе о Сихре целую главу, названную «Кто изобрел русскую семиструнную гитару», В. А. Русанов, основываясь на сведениях, сообщаемых в «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля о семиструнной «польской» гитаре и применении в 1806 году в Германии семиструнной гитары гитаристом Шейдлером, приходит к выводу, что «прибавление седьмой струны в России А. О. Сихрою, в то время как семиструнная гитара была и за границей, не имеет исторического основания».
Одновременно он отрицает за Сихрою и роль создателя соль-мажорного строя семиструнной гитары, так как такая гитара использовалась в России еще до появления Сихры в Москве, относящегося, по имевшимся у Русанова данным, к 1805 году (издание сонаты для семиструнной гитары И. Каменского в 1799 г. и др.).
Правильность соображений, высказанных Русановым, подкрепляется одним объявлением на французском языке, помещенным в газете «С.-петербургские ведомости» (1803, № 37). В этом объявлении петербургский гитарист Ганф предлагал желающим свои услуги по преподаванию игры на семиструнной гитаре со строем
