– Может, и твоя способность прятать образ Чаши смерти в картах Таро – тоже от крови ангела? Валентин, например, сумел снять проклятие с Ходжа.
– Твой отец много экспериментировал над собой, долгие годы. Он теперь ближе всякого человека или даже нефилима к уровню мага. Однако, что бы он ни предпринял, какой бы опыт над собой ни поставил, таких изменений, какие произошли у вас с Джонатаном, ему не добиться. Вы были очень малы. До Валентина с нерожденными детьми никто опытов не проводил. Особенно таких.
– Значит, Джейс… Джонатан и я – и правда результаты экспериментов?
– Над тобой экспериментов отец проводить не думал. Он хотел создать сверхвоина, сильнее и быстрее любого нефилима. В приюте у Ренвика он признался, что Джонатан как раз таким и получился, однако при этом вышел жестоким и пустым. Отцу Джонатан был предан, но истинной любви не испытывал. Валентин в погоне за улучшенными боевыми качествами забыл о человечности.
Клэри вспомнила лицо Джейса, когда тот вцепился в осколок портального зеркала. Вцепился так сильно, что порезался.
– Нет. Нет и нет. Джейс не такой, он любит Валентина. Ты как будто не о нем рассказываешь.
Джослин заломила руки, покрытые тонкой паутинкой шрамов, которых Клэри толком не помнила: магия Магнуса стирала из памяти маленькой дочери Джослин эти следы пропавших знаков. На внутренней стороне материнского запястья белела звездообразная отметка.
Когда же мать снова заговорила, все посторонние мысли вылетели из головы.
– Я не про Джейса рассказываю.
– Тогда… – Время потекло очень медленно, как во сне. А может, это и правда сон? И Джослин сама лежит в магическом забытье? – Джейс – сын Валентина. Других сыновей у Валентина нет.
Джослин посмотрела в глаза дочери:
– Когда Селин Эрондейл умерла, она была на восьмом месяце. Валентин пичкал ее порошками из крови Итуриэля в надежде, что у Стивена родится сын, столь же сильный, как и Джонатан, только наделенный человеческими качествами. С потерей плода опытов Валентин смириться не мог, поэтому подрядил Ходжа, и вместе, пока труп Селин не остыл, они вырезали дитя из утробы…
Клэри чуть не стошнило.
– Не может быть!
Джослин будто не слышала дочь.
– Ходж отнес младенца к себе в дом, неподалеку от озера Лин. Твой отец сопровождал их, поэтому и не возвратился в ту ночь ко мне. До самого Восстания присматривал Ходж за ребенком, а после Валентин, выдав себя за Майкла Вэйланда, забрал мальчика в поместье Вэйландов и растил как сына Майкла.
– Джейс… – прошептала Клэри. – Он мне не брат?
Мать сочувственно сжала ей руку:
– Нет, Клэри. Вы не родня.
В глазах потемнело. Биение сердца казалось далеким, чужим; руки дрожали. «Мама жалеет меня, думает, сообщила дурную весть…»
– Люк сказал, что на пепелище нашлись детские кости. Чьи они?
Джослин покачала головой:
– Вэйланды, отец и сын. Мой муж умертвил их и сжег, хотел сбить Конклав со следа.
– Получается, Джонатан…
– Жив, – с болью в глазах подтвердила догадку Джослин. – Валентин так и сказал мне тогда, у Ренвика. Он растил мальчиков в разных домах: Джейса – у Вэйландов, Джонатана – в озерном доме. Умудрялся совмещать воспитание двух сыновей, оставляя порой обоих на долгое время. Джейс вряд ли знал о Джонатане, зато Джонатан о Джейсе знать мог. Мальчики никогда не встречались, хоть и жили друг от друга в нескольких милях.
– В жилах Джейса не течет демонова кровь? Он… не проклят?
– Проклят? – удивилась Джослин. – Нет, Валентин не дал ему крови демона. Пока Селин носила Джейса в утробе, мой муж пичкал ее ангельским порошком. Тем же, которым снабжал и меня, беременную тобой. Джейс не проклят. Скорее наоборот. Все нефилимы имеют частицу ангельской крови, но вам с Джейсом ее досталось чуточку больше.
Голова закружилась. Клэри попыталась представить, как Валентин растит двоих сыновей. Первый – полудемон, второй – полуангел. И обоих Валентин любит, как только может любить. Джейс о Джонатане не знал. Однако, что ведал о Джейсе, своей зеркальной половинке, Джонатан? Что испытывал? Ненависть? Желание встретиться? Безразличие? Оба росли в одиночестве, и один из них – брат Клэри. Единоутробный.
– Брат не мог измениться? Джонатан все тот же? Вдруг он… подобрел?
– Не думаю, – мягко ответила Джослин.
– Почему ты так уверена? – Клэри живо посмотрела на мать. – Прошло столько лет. Люди меняются.
– Бывает… Валентин годами учил Джонатана производить приятное впечатление и даже маскироваться особыми чарами – чарами привлекательности. Хотел сделать из сына шпиона, а шпиону не пристало пугать всех в стане врага. – Джослин вздохнула. – Не вини себя за беспечность, Клэри. Ты повстречалась с Джонатаном, просто он не раскрыл своего настоящего имени. Джонатан выдавал себя за Себастьяна Верлака.
Клэри пораженно уставилась на мать. Кузен Пенхоллоу… вернее самозванец! То есть… Клэри вспомнила впечатление от первой встречи с Джонатаном: будто увидела кого?то, кого знала всю жизнь очень близко, как саму себя. С Джейсом такого не чувствуется.
– Себастьян – мой брат?!
Тонкие черты лица матери вытянулись. Сцепленные пальцы побелели от напряжения.
– Мы с Люком сегодня долго беседовали. Он рассказал, что случилось после вашего сюда прибытия: о башнях, о подозрении, что барьер снял Себастьян. Люк понятия не имеет, как самозванцу удалось отключить защиту. Я, впрочем, сразу догадалась, кого вы приняли за кузена Пенхоллоу.
– По тому, как он притворялся Верлаком? И что шпионил для Валентина?
– Поэтому тоже, однако в первую очередь потому, что Себастьян красил волосы. Я, конечно, могла ошибаться, хотя… Мальчик, чуть старше тебя, темноглазый, сирота, бесконечно преданный Валентину. Джонатан. К тому же Валентин был одержим идеей сокрушить городской барьер. Он верил: способ есть, – и эти эксперименты на Джонатане с кровью демона… На первый взгляд Валентин желал создать совершенного воина. Оказалось, опыты преследовали и другую цель.
Клэри уставилась на мать:
– Какую?
– Отыскать слабое место в барьере. Для снятия защиты нужна кровь демона. У Джонатана она в жилах, и в то же время он – нефилим и в любой момент имеет право войти в город. Башни он отключил при помощи собственной крови, я уверена.
Клэри вспомнила, как Себастьян стоял тогда перед ней у поместья Фэйрчайлдов, как падали ему на лицо темные локоны, как он держал ее за руки и как его ногти впивались ей в кожу. Как самозванец говорил, будто Валентин не мог любить Джейса. Казалось бы, произнес он те слова из ненависти. По правде же… из сыновней ревности.
Вспомнился герой комиксов, так похожий на Себастьяна. Клэри списала схожесть на игру воображения. Не кровные ли узы заставили наделить несчастного принца внешностью брата? Клэри попыталась вспомнить лицо героя, но его образ распадался на части, словно горстка пепла на ветру. Клэри видела только самозванца, в чьих глазах отражалось красное зарево огня.
– Джейс… Кто?то должен открыть ему правду. – Мысли путались, вихрились. Знай Джейс, что в жилах у него не течет кровь демона, он не пошел бы за Валентином. Знай он, что Клэри ему не сестра…
– Я думала, – произнесла Джослин со смесью сочувствия и озадаченности в голосе, – что никто не знает, где он…
Ответить Клэри не успела – двери распахнулись, и на ступени хлынул свет вместе с гулом множества голосов. Люк вышел из Зала. Он по?прежнему выглядел изможденным, однако на Джослин и Клэри смотрел с облегчением. Впервые за несколько дней.
Джослин встала:
– Что решили, Люк?
Люциан приблизился еще на несколько шагов:
– Джослин, прости, что перебиваю.
– Не волнуйся, Люк, все нормально. – Даже затуманенный, разум Клэри уловил странность в том, как Джослин и Люк обращаются друг к другу по имени. Чувствуют себя подозрительно неловко. – Все так плохо?
Люк покачал головой:
– Нет. Напротив, все хорошо. – Он посмотрел на Клэри и – без малейшей неловкости, даже с гордостью, – улыбнулся: – Ты молодец, Клэри. Конклав согласился применить знак. Мы не сдаемся.
Глава 18
Здравствуй и прощай
В реальности долина оказалась еще красивее.
Может, дело в лунном свете, серебрящем ленту реки? По краям впадины росли березы и осины, дрожащие на холодном ветру, от которого на гребне холма не было спасения.
Сюда Себастьян и пришел. Наконец?то Джейс нагнал его! Привязав Путника к дереву, юный нефилим достал из кармана стило и окровавленную нитку и повторил ритуал поиска – на всякий случай.
Закрыл глаза, ожидая увидеть Себастьяна где?нибудь поблизости, может, и здесь, в долине, однако… перед глазами стояла плотная темнота.
Сердце ускорило темп.
Джейс взял нитку в левую руку и неловко начертил руну на тыльной стороне ладони менее развитой правой рукой. Перед тем как закрыть глаза, он сделал глубокий вдох.
Опять ничего. Только дрожащая завеса тьмы.
Простояв так с минуту, скрипя зубами и дубея на холодном ветру, Джейс открыл глаза, и с ними – разжал пальцы. Ветер подхватил ниточку и унес так быстро, что Джейс не успел бы ее поймать, опомнись он даже мгновенно.
Мозг заработал, лихорадочно перебирая идеи. Следящая руна больше не действует. Значит, Себастьян понял, что за ним гонятся, и оборвал связь. Как? Вода, например, в больших количествах нарушает действие магии.
Не очень?то полезные сведения. Не обойдешь ведь озера Идриса, проверяя, не плещется ли в одном из них Себастьян. И ведь подобрался так близко, даже чересчур близко. Джейс видел эту долину и Себастьяна в ней… и вон тот дом вдалеке, едва заметный у рощи деревьев. Ну хотя бы его осмотреть не помешает – вдруг там завалялось нечто, что выведет на Себастьяна или Валентина?
Смирившись, Джейс снова использовал на себе стило – начертил быстродействующие знаки: приглушить походку, придать ей уверенность и плавность. Кожу пронзило знакомое жжение. Джейс убрал стило в карман и, коротко хлопнув Путника по шее, начал спускаться в долину.
Склон оказался крутым и обманчиво?плотным: тут и там попадалась щебенка, ступив на которую Джейс скользил, как по снегу. К тому времени как нефилим достиг дна, он успел упасть не один раз и тут же, в потоке ледяной воды, омыл израненные ладони.
Теперь Джейс смотрел на впадину под иным углом, не так как в видении: роща кривых деревьев, переплетенные ветви, вокруг скальные стены… маленький домик. Заметив, что окна темны и из трубы не идет дым, Джейс испытал одновременно и облегчение, и разочарование. Дом намного легче обыскивать, если внутри никого. С другой стороны, внутри – никого…
Домик отчего?то показался зловещим. Вроде обычный коттедж, каких полно в Идрисе: сложен из блоков серого и белого камня; выкрашенные некогда в ярко?синий цвет, ставни поблекли и облупились.
Поднявшись на карниз одного из окон, Джейс заглянул внутрь через мутное стекло: большая пыльная комната, длинный верстак у стены, на нем – всевозможные инструменты. Не плотницкие, правда, магические: штабеля грязных свитков, свечи из черного воска, крутобокие медные котлы в присохших пятнах зелий, целый набор ножей – от тонких, словно шило, до широких, почти квадратных. На полу мелом начерчена поблекшая от времени пентаграмма, у каждой из вершин – руна. При виде знаков у Джейса засосало под ложечкой. Точно такие Валентин вычертил вокруг Итуриэля! Может, домик – тайное прибежище отца? И магическая атрибутика тоже принадлежит Валентину?
Джейс спрыгнул с карниза, и как раз вовремя. В следующее мгновение черная тень закрыла луну. Здесь же нет птиц! Однако с неба кругами спускался черный ворон. Джейс отступил в рощу и продолжил следить за ним сквозь ветки. Интуиция не обманула. Это не просто ворон, а Хьюго, посыльная птица Ходжа. Правда, до того как перейти к библиотекарю, Хьюго служил Валентину.
Джейс плотнее прижался к стволу дерева, чувствуя, как от радостного возбуждения бешено стучит сердце. Раз Хьюго здесь, значит, он принес послание отцу. Иначе быть не может. Надо проследить за птицей… Ворон сел на карниз и заглянул внутрь дома. Убедившись, видимо, что никого нет, он раздраженно каркнул и полетел в сторону реки.
Джейс поспешил следом.
* * *
– Выходит, – сказал Саймон, – что технически, пусть Джейс тебе и не родственник, ты все?таки целовалась с братом.
– Саймон! – в ужасе вскричала Клэри. – ЗАТКНИСЬ!
Девушка обернулась посмотреть, не услышал ли кто. Она сидела на высоком стуле посреди подиума. Саймон стоял рядом. Джослин – у края платформы: наклонилась и говорит с Аматис.
В Зале Договоров царил хаос, и порядка становилось все меньше по мере того, как в помещение набивалась нежить: оборотни (Клэри узнала стаю Люка и Майю – та улыбнулась ей); фейри, бледные, холодные и прекрасные, как снежинки; маги, с кожистыми крыльями, копытами и даже рогами, стреляющие синими искрами из пальцев. Нежить постепенно смешивалась с нефилимами, которые не спешили радоваться новым союзникам.
Нервно перехватив стило обеими руками, Клэри искала в толпе Люка. Где же он? Ага, вон там, разговаривает с Малахи. Консул исступленно мотает головой, а стоящая рядом Аматис уперла в него кинжальный взгляд.
– Я начинаю жалеть, что раскрылась, Саймон. – Вампир помог Клэри протолкаться через толпу к подиуму, выслушав по пути историю Джослин в сжатом виде. (Большую часть Клэри пришлось озвучивать шепотом.) Сейчас странно было сидеть на высоком стуле, взирая на Зал Договоров… прямо королева какая?то. Хотя нет, королевы не паникуют. – И потом, Себастьян ужасно целуется.
– Может, тебе было противно, потому что он… ну, твой брат? – Саймона история, похоже, забавляла. Да как он смеет потешаться?!
– Не дай бог, моя мама тебя услышит, – ответила Клэри, укоризненно посмотрев на Саймона. – Меня и так тошнит, я сознание вот?вот потеряю. Ты только хуже делаешь.
Джослин, вернувшись от края сцены, услышала слова дочери. Впрочем, о теме спора она не догадалась и просто похлопала Клэри по плечу:
– Не волнуйся так, детка. Ты здорово выступила в первый раз. Принести тебе чего?нибудь? Плед? Грелку?
– Меня не знобит, – терпеливо ответила Клэри. – Все хорошо. Мне бы с Люком поговорить.
Джослин махнула рукой, привлекая внимание Люка, и прошептала что?то одними губами.
– Мам, – вскинулась дочь, – не надо…
Поздно. Люк поднял взгляд, а вместе с ним и немало Сумеречных охотников. Кое?кто почти сразу отвернулся, в глазах прочих Клэри увидела восхищение. Занятно, когда мама у тебя – почти легенда. Все в Зале слышали о Джослин Фэйрчайлд и имели о ней свое мнение, дурное ли, хорошее…
Поразительно, как мама держится бодрячком: хладнокровная, собранная, опасная. Ни капли усталости.
Не теряя времени, Люк поднялся на подиум, и вместе с ним – Аматис. Оборотень, по?прежнему усталый, не утратил наблюдательности.
– Погоди еще немного, – попросил он. – Почти все пришли.
– Малахи все еще против? – не глядя на Люка, поинтересовалась Джослин.
Люк отмахнулся:
– Консул предлагает заявить Валентину о том, что мы отвергаем его условия. Я же не хочу выдавать нас. Пусть армия демонов выйдет на равнину Брослин, ожидая нашей капитуляции. Малахи настаивает, что это, дескать, нечестно и не по правилам, а по?моему, война – отнюдь не игры на детской площадке. Консул угрожает разорвать договор, если хоть кто из нежити распояшется. Уж и не знаю, чего он ждет… как будто нежить бьется очертя голову и нас потом разнять нельзя.
– Именно, – ответила Аматис. – Это ведь Малахи. Он думает, что вы начнете жрать друг друга.
– Аматис, тебя могут услышать, – предостерег Люк.
На подиум поднялись двое. Первый – высокий, стройный рыцарь?фейри: длинные прямые черные волосы обрамляют тонкое лицо; чешуйчатый панцирь, глаза цвета листвы.
Второй, Магнус Бейн, в длиннополом темном плаще, застегнутом под самое горло; волосы зачесаны назад. Взойдя на сцену, он не улыбнулся Клэри, а сразу подошел к Люку.
– Ты такой… обычный, – уставилась на мага Клэри.
Магнус только слегка улыбнулся:
– Говорят, ты хочешь показать нам новую руну.
Девушка вопросительно посмотрела на Люка, и тот кивнул.
– Да, – заговорила Клэри, – мне только нужен… лист бумаги.
– Я же спрашивала: принести что?нибудь? – прошептала на ухо Джослин, совсем как мать, запомнившаяся Клэри.
– У меня есть, – вспомнил Саймон и достал из кармана джинсов мятый флаер на июльский концерт своей группы (тот, который прошел на прядильной фабрике). Клэри перевернула листок чистой стороной кверху. Пишущий кончик стило слегка заискрился. Как бы бумага не сгорела… нет, держит. Приступив к написанию руны, Клэри изо всех сил постаралась отгородиться от шума в Зале и от ощущения, что все на нее смотрят.
Как и в первый раз, руна проявилась узором тесно переплетенных линий, не имеющих завершения. Смахнув с флайера пепел, Клэри показала его присутствующим. Чувствовала она себя при этом донельзя глупо: словно школьница представляет проект одноклассникам.
– Вот она. Чтобы руна подействовала, нужна вторая, руна?партнер.
– Одна нежить – один Сумеречный охотник. Каждая половинка пары должна быть помечена, – сказал Люк. Он нарисовал внизу флаера партнерскую руну и, разорвав бумажку надвое, отдал ее Аматис. – Передавайте руну по кругу. Покажи, как она действует.
Кивнув, Аматис отправилась вниз. Рыцарь, глядя ей вслед, покачал головой.
– Нам всегда говорили, что ангельские знаки носить могут исключительно нефилимы, – произнес он с недоверием в голосе. – Если нежить пометить руной, она сойдет с ума или умрет.
– Эта руна – не от ангела, – успокоила его Клэри. – Она не из Серой книги и потому безопасна, обещаю.
Рыцаря это заверение не впечатлило.
Магнус, напротив, со вздохом закатал рукав и протянул руку:
– Давай уже меть.
– Нельзя. Охотник, который пометит тебя, станет твоим партнером. Я в бой не полезу.
– Буду надеяться, что не полезешь… – Магнус посмотрел на Люка и Джослин: – Эй, вы двое. Покажите фейри, как руна действует.
Джослин удивленно моргнула:
– Что?
– Я подумал, что вам двоим стоит быть в паре, поскольку вы все равно почти женаты.
Джослин залилась краской и отвернулась от Люка:
– У меня стило нет…
– Возьми у меня, – сказала Клэри. – Покажи всем пример.
Джослин взглянула на Люка, и он тут же подставил ей свою ладонь. Джослин быстро, но тщательно стала выводить на руке знак. Оборотень задрожал, да так, что пришлось ухватить его за запястье. Он смотрел на мать Клэри, а сама Клэри с грустью вспомнила, как он рассказывал о чувствах к Джослин. Знала ли Джослин о них? И если узнает, что ответит?
– Все. – Джослин убрала стило. – Готово.
Люк поднял руку, показав черный змеящийся знак рыцарю:
– Доволен, Мелиорн?
– Мелиорн? – вспомнила Клэри. – Мы с тобой виделись, да? Ты раньше встречался с Изабель Лайтвуд.
На лице Мелиорна, казалось бы, не отразилось ни единой эмоции, однако Клэри все же заметила капельку смущения.
– Клэри, – покачал головой Люк. – Мелиорн – рыцарь Благословенного двора. Вряд ли он…
– Он с ней всерьез встречался, – сказал Саймон. – Иззи и его бросила. По крайней мере, она так сказала. Сочувствую, чувак.
Мелиорн, сощурившись, посмотрел на него.
– Ты избран представлять Детей ночи? – с отвращением произнес рыцарь.
Саймон покачал головой:
– Нет. Я здесь только ради нее. – Он указал в сторону Клэри.
– Дети ночи в битве не участвуют, – ответил Люк. – Эту новость я уже передал твоей госпоже. Вампиры выбрали… свой путь.
Мелиорн нахмурил тонкие брови:
– Если бы я знал… Дети ночи осмотрительны и мудры. Все, что вызывает у них гнев, у меня вызывает подозрение.
– Кто говорит о гневе вампиров? – произнес Люк со смесью нарочитого хладнокровия и еле заметной усталости. Только тот, кто хорошо знал Люка, понял бы, что в этот момент вожак оборотней по?настоящему раздражен. Люк перевел взгляд на Зал, и Клэри вдруг тоже заметила знакомую фигуру: через толпу шла Изабель; ее волосы развевались, а хлыст блестел, обмотанный вокруг запястья, словно золотые браслеты.
Клэри ухватила Саймона за руку:
– Лайтвуды пришли. Я видела Изабель.
Саймон, нахмурившись, посмотрел в Зал:
– Они тебе нужны, что ли?
– Пожалуйста, Саймон, сходи, поговори за меня с Изабель, – прошептала Клэри и огляделась, не слышит ли кто. Все были заняты. Люк указывал на кого?то в толпе, Джослин пыталась что?то втолковать Мелиорну, который смотрел на нее в ответ со страхом. – Саймон, мне надо оставаться здесь. Ты иди и передай Лайтвудам мамин рассказ. Лайтвуды должны знать, кто такие на самом деле Джейс и Себастьян. Потом пусть они подойдут ко мне.
– Ладно, – сдался Саймон, обеспокоенный напряженностью в ее голосе. Высвободил руку и ободряюще коснулся щеки девушки. – Я быстро.
Клэри отвернулась и увидела Магнуса, который смотрел на нее, криво усмехаясь.
– Все нормально, – проговорил он в ответ на вопрос, который, видимо, задал ему Люк. – Я знаком с равниной Брослин. Наведу на нее портал с площади. Портал такой величины, правда, долго не продержится, поэтому те, кого пометили, пусть не задерживаются.
Как только Люк кивнул, Клэри прошептала магу:
– Спасибо, кстати. За все, что сделал для моей мамы.
Кривая ухмылка стала шире.
– Признайся, ты испугалась, что я пропаду с книгой?
– Было такое. Особенно после того, как ты не счел нужным сообщить, что Джейс притащил в Аликанте Саймона. Поорать на тебя не вышло, но о чем ты думал? Будто мне все равно?
– Что тебе очень не все равно. Что ты кинешься в Гард, позабыв обо всем. Тебя еще надо было за книгой отправить.
– Сердца у тебя нет, – гневно произнесла Клэри. – К тому же я…
– Сделала бы то же самое, что и другой на твоем месте. Что сделал бы я, попади в беду дорогой мне человек. Я не виню тебя, Клэри, и таил от тебя присутствие здесь Саймона не потому, что счел тебя слабой. Ты человек, а людей я хорошо знаю. Много лет слежу за вами.
– Как будто сам глупостей из?за эмоций не делаешь. Ладно, где Алек?то? Почему вы до сих пор не связались руной?
Магнус слегка поморщился:
– Я не хочу… при его родителях. Сама понимаешь.
Клэри уронила подбородок на ладони:
– Порой фигово поступать верно из?за любви.
– Фигово, – согласился Магнус.
* * *
Ворон медленными, ленивыми кругами летел к западной стене долины. Луна светила ярко, и Джейсу, бежавшему краем рощи, не пришлось зажигать ведьмин огонь.
Над головой высились скалы. Ворон же летел себе вдоль направления реки, которая наконец уперлась в западную стену, исчезая в узкой трещине. Джейс пару раз чуть не вывихнул себе лодыжку, карабкаясь по мокрым камням. Матюгнуться бы в голос, да Хьюго услышит. Поэтому Джейс пригнулся и сосредоточился на том, как не сломать себе ноги.
Взмыленный, он наконец дошел до края долины. На мгновение Джейс решил, что упустил Хьюго, и сердце чуть не перестало биться, но вот он заметил в небе черную тень, которая нырнула вниз, пропадая в скальной расселине. Джейс сорвался на бег: хватит уже карабкаться! Вблизи расселина оказалась входом в пещеру. Достав из кармана ведьмин огонь, Джейс нырнул в темноту.
Внутрь просачивалось совсем немного света, да и те капли скоро поглотила тьма. Джейс поднял над головой ведьмин огонь, позволяя свету брызнуть сквозь пальцы.
Сначала почудилось, что это выход из долины, и над головой во всем своем великолепии сверкнули звезды. Нигде звезды не светят по?настоящему, кроме как в Идрисе… Не сияли они и здесь: свет отразился во вкраплениях слюды, и стены вокруг замерцали.
Джейс стоял в пещере, выдолбленной в теле скалы. Позади остался вход, впереди тянулся тоннель с развилкой. Отец рассказывал истории о героях, которые заблудились в лабиринте пещер, понадеявшись на веревку или клубок нитки в качестве ориентира на обратный путь. У Джейса не было ни того, ни другого. Подойдя ближе к развилке, он прислушался: капает вода, очень слабо, вдалеке… шумит поток… шелестят крылья… голоса…
Джейс отпрянул. Голоса доносились из левой ветки. Прикрыв ведьмин огонь в кулаке большим пальцем, чтобы приглушить лишний свет, Джейс ступил во тьму тоннеля.
* * *
– Саймон, ты уверен?! Правда?правда? Обалдеть! Потрясающе! – Изабель потянулась к старшему брату. – Алек, ты слышал? Джейс Валентину не сын. Они вообще не родные.
– Кому же он тогда сын? – ответил Алек, хотя видно было: новость его слабо тронула. Он озирался в поисках кого?то, а родители стояли неподалеку, бросая на детей хмурые взгляды. Поначалу Саймон испугался, что придется и им все рассказывать, однако Роберт и Мариза отпустили сына и дочь на личный разговор с вампиром.
– Какая разница! – Изабель радостно вскинула руки. – Хотя нет, погодите. Вопрос уместный: кто отец Джейса? Настоящий Майкл Вэйланд?
Саймон покачал головой:
– Стивен Эрондейл.
– Выходит, Джейс – внук Инквизитора, – подытожил Алек. – Потому она, наверное, и…
Алек замолчал, уставившись куда?то вдаль.
– Потому она – что? – спросила Изабель. – Алек, говори давай. На что ты уставился?
– Не на что, а на кого. Я ищу Магнуса. Хочу просить его стать моим напарником в битве. Ты, – обратился Алек к Саймону, – не знаешь, где Магнус?
Саймон покачал головой.
– Он был на сцене с Клэри, но… – Саймон оглянулся. – Сейчас его там нет. Где?нибудь в Зале, наверное.
– Правда? – спросила Изабель. – Ты собираешься биться в паре с Магнусом? Вроде котильона получается. Только с убийствами.
– Тогда уж точно котильон, – заметил Саймон.
– Может, я тебя приглашу в партнеры, Саймон? – сказала Изабель, изящно выгибая бровку.
Алек нахмурился. Как и остальные Охотники в Зале, он был вооружен до зубов: полное облачение, оружейный пояс и лук за спиной. Хорошо, что нашлась замена тому луку, который Себастьян переломил надвое.
– Изабель, тебе партнер не нужен. Ты в бой не пойдешь. Молода еще. Только подумай о битве – сам убью. – Алек резко обернулся. – Погодите?ка, это… Магнус?
Изабель, проследив за его взглядом, прыснула:
– Алек, это же оборотень. Волчица как?ее?там. Мэй?
– Майя, – поправил Саймон, глядя на девушку в коричневых кожаных штанах и черной футболке с девизом: «ЧТО НЕ УБИВАЕТ МЕНЯ… ПУСТЬ УНОСИТ НОГИ». Волосы она заплела в косичку и скрепила шнурком.
Почувствовав на себе взгляд, волчица повернула голову и улыбнулась Саймону. Вампир улыбнулся в ответ, но под сердитым взглядом Изабель стер улыбочку с лица. И когда его личная жизнь так успела так осложниться?
– А вон и Магнус, – просиял Алек. Он, не оглядываясь, пошел к пятачку свободного пространства, где стоял высокий маг. Удивление Магнуса стало заметно еще издалека.
– Как мило, – сказала Изабель, глядя на парочку. – Слегка неправильно, но мило.
– Почему неправильно? – спросил Саймон.
– Алек хочет, чтобы Магнус воспринимал его серьезно, хотя сам не представил его родителям. Не сказал даже, что ему нравятся… ну ты понял.
– Маги?
– Очень смешно. – Изабель сердито посмотрела на Саймона. – Ты понял, о чем я. Здесь творится просто…
– Просто – что? – спросила подошедшая Майя. – В смысле, я недопоняла, как работает партнерство. Объясните?
– Сама посмотри. – Саймон указал на Алека с Магнусом, которые отошли в сторонку от толпы. Нефилим рисовал руну на ладони у мага, наклонившись так низко, что волосы упали на глаза.
– Значит, это всем надо проделать? – спросила Майя. – Пометиться?
– Если собираешься биться, – ответила Изабель, холодно глядя на волчицу. – Тебе на вид восемнадцати нет.
Майя улыбнулась плотно сжатыми губами:
– Я же не Охотник. У ликантропов зрелость наступает в шестнадцать.
– Ну вот и иди помечайся. Знак рисует нефилим. Найди себе пару.
– Но… – По?прежнему глядя на Магнуса и Алека, Майя вдруг замолчала и удивленно выгнула брови. Саймон посмотрел в ту же сторону и… остолбенел.
Алек обнял Магнуса и целовал его взасос. Пораженный, маг оцепенел. Все вокруг смотрели на парочку и шептались. Мариза Лайтвуд прикрыла рот ладонью, Роберт молчал.
– Погодите, – произнесла сбитая с толку Майя. – Поцелуй – тоже часть ритуала?
* * *
Клэри шестой раз поискала глазами Саймона в бурлящей толпе нежити и Охотников. Народ постепенно пробирался к выходу; всюду мерцали огоньки стило: нефилимы связывали себя с союзниками новой руной. Мариза обменивалась меткой с высокой зеленокожей феей, такой же бледной и величественной на вид, как и мать семейства Лайтвудов. Патрик Пенхоллоу торжественно протянул руку волшебнику, у которого в волосах сверкали синие искорки. Связанные меткой, пары выходили на площадь, где уже светился портал. Льющийся сквозь прозрачный потолок звездный свет только добавлял происходящему нереальности.
– Восхитительно, – произнес Люк, стоя на краю подиума. – Нежить и нефилимы объединяются в союз в одном зале. Идут воевать вместе.