Глава iii — новое занятие

С того момента прошло много дней, и Следящий-за-Солнцем каждый раз прерывал эти жестокие “тренировки” своим присутствием, когда дело заходило слишком далеко. И каждый раз она повторяла, что не просила об этом, провожая его презрительным взглядом. Его попытки заговорить с ней всегда оканчивались провалом. Это почти превратилось в ежедневный ритуал. Однако, недавно кое-что поменялось. Презрительный взгляд сменился на благодарность. Она перестала быть настолько немногословной, хмурой, и отвечать на его вопросы сухо и односложно. А потом, однажды, глядя со своего поста, он заметил, что она не пришла. Пяток молодых аргониан потоптались на месте и, не дождавшись ее, ушли восвояси.

Ожидание конца смены превратилось в пытку. Его мучили сомнения: “Она сдалась? Кто-то успел ее сильно ранить, прежде чем она пришла на тренировку? Она заболела? Что с ней?” День почти клонился к вечеру, когда он увидел ее у ручья. “Еще рано для мытья,” — вспомнил он ее обычное время для омовений.

Девушка как обычно скинула свою неизменную тунику, тщательно вымылась и, присев на солнцем нагретый камень, принялась снова окрашивать свои волосы в зеленый цвет. Когда-то он спросил ее, зачем она носит на себе этот бесполезный кусок ткани, и она ответила ему, что так еe меньше кусают насекомые. К тому времени он совсем забыл, насколько нежна кожа этого существа без чешуи, глядя на ее попытки стать сильнее. Для аргониан одежда — вещь бесполезная и нужна, разве что, как украшение. Следящий-за-Солнцем заметил, что на ней нет новых ран или синяков, и это успокоило его. Вскоре она поднялась и оделась, явно собираясь уходить, повертела головой и, в какой-то момент он осознал, что девушка смотрит прямо на него. Она украдкой помахала ему ладонью и убежала в деревню.

“Неужели, она решила покинуть селение?” — все еще мучился догадками аргонианин. Он не понимал, почему теперь так не рад этой мысли. Пришел конец смены, и Следящий-за-Солнцем побрел через всю деревню домой, продолжая искать девушку глазами. Но так и не увидел еe.

На следующий день ящер подкараулил девушку у ручья, куда она по утрам ходила набирать воду. Завидев ее издали, он облегченно выдохнул, а так же отметил для себя, что она вовсе не выглядит расстроенной.

– Ты вчера не пришла… — начал он.

– Я больше не дерусь. — Просто ответила она, погружая кувшин в воду. — Надоело.

Такой ответ вызвал у ящера недоумение.

– Вот так просто? Надоело?

– Да. Я решила заняться другим… — здесь она осеклась, — делом.

Она снова показалась ящеру излишне скрытной. Потерянное-Дитя не отрывала взгляда от наполняющейся емкости.

– Это каким же… делом? — Выделил он это слово, с подозрением склоняясь к девушке, пытаясь заглянуть ей в лицо, но та лишь начала поднимать кувшин из воды.

– Пока что это секрет.

Она загадочно улыбнулась ящеру и повернулась в сторону дома.

После этого девушка каждый раз избегала общения с ним, когда тот затрагивал тему загадочной смены приоритетов, и ящер сдался. Но перестав спрашивать об этом, он заметил, что теперь у них стало гораздо больше времени друг на друга. Случись у него свободный день — как он нет-нет да и столкнется с ней где-нибудь в деревне, заставая ее за праздным времяпрепровождением. Она то рассматривала какое-то растение, то просто сидела у ручья, скрестив ноги, и слушала воду с закрытыми глазами, то пробовала на вкус жука. Он искренне не понимал, чем же она занимается вместо освоения техники битвы, и в итоге сделал вывод, что она просто смирилась со своей слабостью. В один из таких дней, проходя мимо большого камня у окраины селения, он заметил, как она борется с воздухом в рукопашную. Но движения были странными, словно она не хотела нанести урон невидимому противнику, а словно отталкивала его. Лицо девушки было таким серьезным, что он подумал, будто она сошла с ума.

Каждый раз, когда он замечал ее за странным занятием, она тут же прекращала его и переводила разговор на другие темы.

Глава IV — Желание

Потерянное-Дитя оказалась очень интересным собеседником. Ее мирровозрение казалось ему одновременно и по-детски наивным, и невероятно мудрым. Она смотрела на вещи просто, но если углублялась в анализ, то делала невероятные выводы. Ее решимость и упорство не знали границ. Если она делает что-то, то отдает этому всю себя без остатка. И такой резкий поворот событий сильно выбил из колеи Следящего-за-Солнцем. Занимаясь непостижимыми для него вещами, девушка создавала впечатление, будто невероятно занята. Иногда, когда он оказывался рядом, она далеко не сразу замечала его присутствие, и всегда терялась. Такой контраст видимой занятости и фактического безделия действительно обескураживал.

А еще он понял для себя очень важную вещь. Ему нравилось находиться рядом с ней. Он тратил на нее почти все свое свободное время. Всегда слишком замкнутый и необщительный, рядом с ней ящер мог быть собой. Они общались на самые разные темы, и никогда не могли наговориться. Она даже умудрилась сократить его имя до простого и односложного “Сол”. А он начал звать ее просто “Дитя”. Ведь она уже не потерянная. Это было их маленькой тайной. Каждое расставание с девушкой ощущалось как несправедливость. Каждая встреча — как подарок судьбы. Он начал чувствовать себя зависимым от нее, и вскоре этот факт начал тяготить аргонианина. Это стало похоже на нечто большее, чем дружба, ведь обычного общения с ней становилось мало. Его пугали собственные фантазии, он боялся оставаться наедине с собой, ведь мысли его наполнялись неправильными, грязными мечтами. Ох, если бы он мог коснуться еe! Что она сделает, если он обнимет ее хрупкую фигурку? Если он прижмется щекой к ее волосам и вдохнет глубже этот неизменный аромат джута? Отвергнет ли она его? Конечно отвергнет. Она — человек, а он — саксхилл, их связь отвратительна для общества. Особенно для самих саксхилл.

Мучаясь подобными мыслями, Следящий-за-Солнцем стоял на своем посту в настоящий солнцепек. Тень от небольшой крыши на верхушке храма не сильно спасала его от жары. Дитя нигде не было, видимо, она снова была занята своими странными развлечениями. А еще, в последнее время она словно почти не спала: под глазами девушки расплылись темные пятна. Она говорила, что просто плохо спит от жары, но он чувствовал за ее словами недосказанность.

Ящер заметил, как к нему кто-то поднимается. “Еще рано для смены…” — подумал он, но тут же разглядел еe. — “Цепкие-Пальцы? Снова?”

Да, некоторое время назад Цепкие-Пальцы стала навещать Сола на его посту. Она приносила ему еду, которую приготовила сама. Такая забота настораживала ящера, и он не понимал, почему она так желает расположить его к себе. Зная, как она обращается с человеческой девушкой, своей сводной сестрой, Сол не чувствовал к этой аргонианке доверия. Слишком часто та подставляла Дитя и мешала всем ее начинаниям. Стоит лишь вспомнить, как она злорадствовала вместе с остальными зелеными подростками на “тренировках”. Да, это было давно, но не забылось.

Аргонианка снова принесла ему яблочный пирог. Сол никогда не говорил, что ему нравятся яблочные пироги, но и не хотел обижать ее своим отказом. Как и всегда, они обменялись парой вежливых слов, и после ее ухода пирог оставался нетронутым. Ящер оставлял его своему сменщику, тот всегда любил поесть. На этом общение Сола с Цепкие-Пальцы заканчивалось.

Еле дождавшись конца смены, он спустился вниз и вразвалочку побрел к своей хижине. Селение было почти пустым, никто сегодня не хотел покидать свои дома в такое пекло. Он сделал крюк по окраине, надеясь встретить Дитя, и, после долгих поисков оказался не разочарован. Нашел ее среди местных карликовых деревьев. Она сидела на низкорастущей толстой ветви и что-то задумчиво царапала острым осколком камня на гладком стволе дерева. Камушек был темным, с палец величиной и похожим на коготь ворона.

– Вот ты где. — Окликнул он ее, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности. Это всегда забавляло ящера, ведь он никогда не старался подкрадываться.

– Сол! — Притворно рассердилась девушка, тут же прервав свое занятие. — Ты хочешь, чтобы я свалилась отсюда?

Она улыбалась ему. “Улыбалась бы она мне так же, знай, чего я хочу на самом деле?” — Кольнула его мысль.

– Зачем ты царапаешь кору? — Спросил он ее, подходя ближе.

– Да так, тренируюсь кое в чем. — Вновь уклончиво ответила она, убирая царапок в небольшую сумку, которую она теперь часто носит с собой. Она никогда не показывала, что внутри, но он был уверен: она просто полна всяких загадочных вещей неизвестного назначения.

– Снова загадки. — Он присмотрелся к поцарапанному месту. Это были то ли неизвестные ему символы, то ли случайные рисунки. — Надеюсь, когда-нибудь, наступит время, когда ты мне расскажешь об этом.

Ящер вздохнул и присел у основания ствола, оперевшись руками о колени.

– Сол. — Позвала его девушка и он запрокинул голову вверх в знак внимания. Она продолжала загадочно улыбаться. — Скоро расскажу. Обязательно. Как только пойму, что чего-то добилась.

Дитя ловко спрыгнула с ветки и присела рядом, прислонившись к дереву.

– А ты знал, что сегодня у Тихого-в-Тени снова помутнился рассудок? Он пытался поцеловать гуара! — На последних словах она засмеялась. — А потом случайно потоптал соседу грядку.

– Он опять злоупотребляет дарилом? — Ухмыльнувшись, спросил ее Сол, хотя ответ был очевиден.

– Бьет-Хвостом нашел у него скуму.

– Ох, а вот это уже серьезно… — Ящер нахмурился. — Но… Откуда она у него?

Глава V — Хист

Спустя несколько дней разбирательств в кругу общины, староста принял решение оставить Тихого-в-Тени в покое с его зависимостью, но заставил поклясться, что не станет выносить из дома свои пагубные “увлечения” и склонять к этому других. С этого момента Тихий-в-Тени лишался права голоса в общине, а за нарушение слова мог подвергнуться изгнанию.

За этим процессом наблюдал почти весь народ корня, живущий в деревне. Решение принималось на центральной площади селения, — так называли здесь свободный ровный пятачок земли чуть в стороне от Хиста, — в тот момент, когда солнце клонилось к вечеру. Возвращаясь с поста, Следящий-за-Солнцем заметил только конец мероприятия, когда все уже расходились. Тихий-в-Тени, худощавый аргонианин без рогов и перьев с сине-бурой чешуей, нетвердой походкой брел домой, что-то невнятно бормоча себе под нос. Весь процесс позже ему пересказала Дитя, красочно описывая момент, когда тот препирался с Далеко-Видит насчет права голоса.

– Отец правильно сделал. — Говорила она. — Нельзя иметь право голоса, если за тебя говорит скума. Дарил путает чувства, но не разум. А это… Но все же жаль его. Он странный, но не злой.

Шли дни, мало чем отличаясь друг от друга, пока однажды Следящий-за-Солнцем не проснулся от пронзительного крика глашатая где-то в центре деревни. Выйдя из дома, он заметил, как народ собирается под Хистом, а Бьет-Хвостом, пестрый красно-синий аргонианин с большими прямыми рогами и множеством наростов на голове, созывает всех вокруг, надрывая глотку так, словно началась война. Сол поспешил к дереву.

– …Кто-то вторую ночь зря царапает кору! И у нас есть подозреваемый, настало время разобраться! — Кричал глашатай, нервно постукивая хвостом по большому белому камню, на котором стоял.

Внутри у ящера всe похолодело. Он пробился вперед через толпу селян и все его невнятные опасения подтвердились. Внизу, на земле, не смея поднять глаза сидела Потерянное-Дитя, и руки ее были связаны за спиной. Кто-то кинул в сторону девушки кусок грязи, который, не долетев, размазался по земле у ее ног.

– А ну прекратить самосуд! Есть свидетели? — Подал низкий и громкий голос Далеко-Видит, тоже пробравшись через толпу разгневанных саксхилл и выйдя в центр. Это был вождь племени, или как его многие звали здесь — староста.

– Да какие свидетели? — Крикнул кто-то из толпы. — Никто из народа не тронет Хист! Никто станет вредить древу.

Толпа одобрительно загудела.

Сол был полон злости и отчаяния. Он чувствовал себя обманутым, словно это все происходит во сне, да и сон вовсе не его. Его драгоценная, милая, добрая Дитя не могла вредить Хисту! С самого детства ее учили безмерному уважению к этому священному древу, и она, кажется, тоже испытывала благоговение перед этим древним существом. Да, она не была связана с ним духовно, но она понимала, насколько это важно для саксхилл. Но Сол тоже не мог предположить, кто мог решиться на такое ужасное преступление.

– Царапины которые были нанесены Хис-сту, не причинят ему вреда. Так что это мог быть и один из нас. — Со стороны священного дерева к толпе вышла Поет-над-Водой, жена вождя.

– Да ты просто защищаешь своего питомца! — Крикнул кто-то и толпа зашипела.

– А Тихий-в-Тени? Что он? — Спросили из толпы. — Он мог отомстить за наказание.

– Да он вообще пришлый. — Подтвердил кто-то и теперь все одобрительно цокали языком. — Он не из нашей деревни!

Не прошло и минуты, как кто-то вытолкнул беднягу в центр круга. Тихий-в-Тени беспомощно оглядывался, не понимая, что происходит, а толпа угрожающе шипела на него.

– Итак, у нас уже два подозреваемых! — Провозгласил глашатай. — Есть ли свидетели?

Свидетелей не было, никто не сказал ни слова.

– Давайте выслушаем, что скажут подозреваемые. — Успел вставить слово староста, когда наступила пауза. Далеко-Видит печально вздохнул и продолжил. — Начнем с Тихого-в-Тени.

Тот растерянно замялся, и подал голос.

– Я… я… А что я сделал? Ничего. Я сидел дома и ловил мошек. — Начал он. — За что меня снова привели сюда? Я никому не навредил, никому ничего не предлагал, ничего из дома не выносил.

Под конец он начал тараторить о том, что не в курсе того, что происходит и умолял вернуть его домой. Устав слушать этот скрежет, Бьет-Хвостом приказал ему замолчать. Наступила очередь Потерянного-Дитя. Она подняла заплаканные глаза на толпу.

– Я не трогала Хист. Я уважаю его так же, как и вы…

Но, не дав ей договорить, кто-то выкрикнул:

– Я видела, как ты царапала другие деревья! — Из толпы вышла аргонианка, держащая в руках сумку девушки и вытаскивая оттуда знакомый Солу царапок. — Вот этим! А еще она часто куда-то уходит и занимается странными вещами.

Все вокруг охнули. Это была Цепкие-Пальцы. Сол не мог ничего возразить этому факту. Всe говорило против девушки.

– Потерянное-Дитя, это правда? — Переспросила приемную дочь Поет-над-Водой. Та испуганно округлила глаза.

– Как-то я царапала одно дерево. — Негромко сказала она, но потом почти перешла на отчаянный крик. — Но я бы не тронула Хист!

– Зачем ты это делала? — Почти моляще спросила ее Поет-над-Водой. — Пожалуйста, скажи.

– Я… просто писала слова… — Начала она, но потом замолкла.

– Какие слова? — Переспросила Поет-над-Водой, но ее снова прервали.

– Это определенно она. — Шипела Цепкие-Пальцы. — Разве ты не знаешь, что она возвращается домой всегда ночью или к утру. Куда она ходит все время? Чем она занимается?

И снова толпа одобрительно загудела, а Следящему-за-Солнцем нечего было возразить. Значит, ее глаза всегда были такими уставшими не просто потому, что она плохо спит? Она где-то пропадает ночами. Все больше и больше фактов говорило против Потерянного-Дитя.

Тихий-в-Тени все еще стоял, растерянно оглядываясь вокруг, не говоря ни слова и не смея уходить.

– Изгнание! — Начали кричать из толпы. — Изгнать мерзавку!

– Тихо! — Крикнул глашатай.

– Потерянное-Дитя. — Начал Далеко-Видит. — Ты признаешь свою вину?

– Какую такую вину? — Старый скрипучий голос прозвучал со стороны, противоположной от старосты. В круг неспешно вышел красно-бурый старый саксхилл с закрученными рогами, нетвердо опираясь на посох.

– Знает-Много-Историй, разве ты не слышал? — Обратился к ней стоящий рядом со старостой зеленый юнец. — Потерянное-Дитя ночами Хист царапает.

– Это правда? — Спросил ее старец, а та уткнувшись лицом в коленки утерла слезы и покачала головой. Старик подвел итог. — Она говорит, что это не правда.

– А кто по-твоему, мог это сделать? — Спросила его Цепкие-Пальцы, чуть ли не рыча от раздражения.

– Не знаю. — Он вжал голову в плечи в знак непонимания и неизменно медленно продолжил. — Но ночами она сидит у меня. Мы мирно общаемся…

– А возвращаясь домой, она вполне могла и расцарапать Хист. — Закончила Цепкие-Пальцы.

Разбирательства шли долго. Все это время колкие, горькие мысли Следящего-за-Солнцем поедали его душу. Его терзали сомнения, но ему совершенно не за что было зацепиться, нечем доказать, что Дитя не виновна. Он сначала. подумал на Цепкие-Пальцы, ведь она могла подставить девушку, чтобы избавиться от нее. Но неужели она настолько ее ненавидит, что даже готова навредить своему родовому дереву? Она несносна, но не настолько безрассудна. “Что же ты делаешь, милая, странная моя Потерянное-Дитя? Ты правда потерянная?” Ему хотелось обнять ее и пожалеть, и одновременно накричать на нее. Это древо — его связь с народом, его прошлое и будущее, часть его души. Это неслыханное предательство. И всe же он не хотел верить, что она на такое способна. Но ничего не мог противопоставить имеющимся доказательствам.

Когда день начал клониться к вечеру, Далеко-Видит вынес вердикт: до конца разбирательств Потерянное-Дитя будет заперта в хижине на отшибе деревни. Все начали расходиться. У Следящего-за-Солнцем упало сердце.

Глава VI — Сон и правда

Сол стоял в одном из углов хижины, где была заперта девушка, и наблюдал за ней. Свет от свечи заставлял тени колебаться, но не достигал ящера, поэтому Дитя не могла его видеть. Она выглядела так, словно не чувствовала своей вины за содеянное. Девушка лежала на постели и, глядя в потолок, время от времени улыбалась каким-то своим мыслям, словно вспоминая что-то. Ее туника задралась, оголяя верхнюю часть бедер, волосы убраны назад, а шея словно подставлена специально, чтобы возбудить в нем желание. Тени маняще лизали открытые части тела девушки.

“Как ты могла так поступить со мной, моя милая, нежная подруга? Ты сама виновата в том, какие мысли сейчас гуляют по моему заболевшему тобой разуму. Скоро тебе светит изгнание за такой проступок, и мне просто ничего не остается, кроме как…”

Ящер вышел из тени и тихой походкой направился к ней. Та словно не замечала его, пока не подошел в плотную, но было уже поздно: он схватил девушку за руки и прижал к постели прямо над ее головой, нависнув сверху. Дитя не успела издать и звука, лишь бросив на Сола испуганный взгляд золотых глаз.

– Да, все правильно, мелкая. Нам не нужен лишний шум. — Чувство обиды и желание отомстить вытесняли рассудок, оставляя лишь грязную похоть вместо здравых мыслей. — Ты совершила ужасный поступок, и будущее изгнание не поможет мне оправиться после такого предательства.

Он опустил голову к ее груди и открыл рот, проводя дорожку языком от ее ключицы к мочке уха. Эта нежность ее кожи и неизменный запах джута от волос девушки опьянял ящера. От неожиданности Дитя издала

еле слышный короткий стон.

– Но ты можешь искупить свою вину. — Продолжил он, потираясь носом о щеку испуганной девушки и прошептал ей на ухо. — Просто будь моей.

Это было так приятно, так желанно, и одновременно грязно, стыдно и неправильно, но именно потому так возбуждающе… “Ты сама виновата…”

Сол проснулся посреди ночи, не сразу сообразив, где находится. Сон и реальность пока еще блуждали в его сознании, смешиваясь образами и мыслями, потому он сел на постели и потер руками глаза и переносицу. Что это было? Почему ему снится такое? Неужели он готов простить ей подобное из-за… из-за этого? “Согласится ли она?…” Нет! Прочь, прочь такие мысли! Это неправильно, это грязно! Ящер схватился за голову. “Это против природы, мы слишком разные, но…” Ложь! В его голове прозвучал собственный голос. “Сол, ты осуждаешь себя за то, что это противоречит твоей и ее природе, но на самом деле тебе плевать. Ты лишь боишься быть отвергнут ею и своим народом.” И это была правда. Это была горькая, отвратительная правда. Ему было все равно на разницу в их физиологии, вопреки собственной природе он возжелал человека, свою дорогую подругу, и все, что его останавливало — это осуждение со стороны собственного племени и страх перед тем, что она, его милая Дитя, может возненавидеть его, узнав о том, чего Сол хочет от нее на самом деле. Даже тот факт, что она попыталась навредить Хисту не уничтожило в нем этих чувств. Он безнадежно влюблен, отвратителен сам для себя, жалок, корыстен, и ничего не может с этим поделать…

“Нет, так нельзя. Я должен что-то предпринять. Пусть даже она не примет моих чувств, но я не могу оставаться в стороне от происходящего. Я должен вызволить ее из этого положения, и если не смогу…” И снова голос сомнения зазвучал в голове ящера. “То отправишься в изгнание вслед за ней? Будешь защищать ее всюду, так и не узнав ее истинного отношения к тебе? И ты согласен на такое?” Возможно… Возможно он и был согласен.

Сол откинулся на постель, погружаясь в мысли, так больше и не уснув до самого утра. Он думал над тем, как доказать племени ее невиновность. И у него появились мысли на этот счет.

Глава VII — Зацепки

Весь в раздумьях, Следящий-за-Солнцем шел к хижине местного старика-затворника. Знает-Много-Историй крайне редко выходил из дома, и еще реже — принимал участие в событиях племени. К его странному образу жизни все относятся со снисхождением и даже с юмором. Говорят, что он не выйдет из дома, даже если небеса перевернутся, а за окном начнется пожар. Его считают слегка выжившим из ума, но никто обычно не ссорится с ним в открытую, ибо некогда старик считался одним из самых мудрых жителей племени. Пока однажды в совете он не высказался по поводу того, что найденный человеческий ребенок должен иметь те же права, что и родившиеся в нем саксхилл. Он так и не смог добиться того, чтобы девочка имела право голоса в племени.

Но судя по тому, что Сол услышал вчера — старик сдружился с девчонкой. И это была ниточка, с которой он мог начать поиски правды. Это был лучик надежды в непроглядной тьме самокопания ящера. Ночные мысли привели Сола к выводу, что он готов горы свернуть ради Потерянного-Дитя, он пойдет за ней на край света и способен даже простить ей такое невероятное предательство его народа. Однако, правда о том, что случилось на самом деле, все еще скрыта в тени. Поиск истины был способом отвлечься от мрачных мыслей и позволял Следящему-за-Солнцем не сдаваться.

Оказавшись на пороге дома, Сол заметил, что дверь была приоткрыта. Не став нарушать тишину, он легко подтолкнул дверь и прошел внутрь.

Убранство Хижины было довольно необычным: большую часть мебели в ней составляли книжные полки и шкафы, уставленные разномастными книгами и свитками. По слухам, здесь содержалась вся возможная история различных стран Нирна и немного больше. В свое время, будучи еще молодым, Знает-Много-Историй немало попутешествовал, и в странствиях и насобирал эти сокровища. “А ведь почти никто из племени больше не покидал родных болот, словно мира вокруг нас и нет вовсе.” — Появилась мысль в голове Сола.

Знает-Много-Историй как обычно сидел в кресле у окна и увлеченно читал какую-то книгу. Старик сразу заметил гостя, отложил книгу и проскрипел.

– О, Следящий-за-Солнцем. Я помню тебя еще зеленым. Это ведь ты нашел нашу человеческую… соплеменницу. — Знает-Много-Историй прищурился, словно этот факт был для него забавным. — Я слышал, ты стал ей другом. Она говорила о тебе много хорошего. Садись. Так что ты пришел узнать?

Сол присел на табурет рядом и глубоко вздохнул.

– Так это правда, что Потерянное-Дитя засиживалась у тебя почти до утра?

– Правда. — Сказал старик, и продолжил, отвечая на еще не заданный вопрос. — Сначала мы просто много общались, я рассказывал ей историю нашего народа, племени. О своем прошлом. А так же о том, о чем прочел в книгах. Мы проводим много времени в разговорах. Девочка невероятно проницательна и мудра. Она быстро учится…

– Ты знаешь, почему она бросила занятия с копьем? — Неожиданно для себя спросил Сол.

– Конечно. — Ответил старик. — Она решила учиться читать и писать на общем языке.

Сола словно облили ледяной водой.

– Но… зачем? — Он растерянно взглянул на старика. Он очень не хотел, чтобы его опасения подтвердились. Но в глазах мудреца он прочел именно это.

– Я думаю, ты знаешь почему. Она хочет отправиться туда и посмотреть мир.

“Она покинет нас… Она покинет меня. Нет, нет, нет! Она не может так поступить! И Хист… Неужели она и правда мстит нам за все страдания, что она пережила в племени? Теперь ясно, почему она скрывала это от меня.”

– У меня есть еще один вопрос.

– Конечно. Я постараюсь ответить на все.

– Почему она так странно себя ведет после того, как бросила боевое обучение. Я думаю, то, что она делала в свободное время… не слишком походит на обучение письму.

– Я, кажется, догадался о чем ты. Значит, она тебе и об этом не рассказала. — Мудрец почесал затылок и устало прикрыл глаза. — Конечно, она стесняется своих результатов, но я считаю, что она весьма талантливый маг.

– Маг?! — Почти воскликнул Следящий-за-Солнцем.

– Не надо так шуметь, у меня весьма чувствительный слух. — Осадил его старик.

– Зачем ты учил ее магии? — Обескураженно спросил Сол.

– Я думаю, тебе не нужно объяснять, что физически девочка мало чем может защитить себя от опасностей в пути. Но у нее весьма неординарный ум и достаточно упорства и целеустремленности, чтобы посвятить себя магии. Она даже начала добиваться некоторых успехов, прежде чем попасть в такую ужасную ситуацию.

– Так это она повредила Хисту? — Не задумываясь выложил свою догадку Сол.

– С чего ты это взял?! — Неожиданно стукнув по столу, рассерженно воскликнул старик. Сол даже вздрогнул от такой перемены настроения старика. — Она уважает Хист не менее каждого из нас! И магия тут не причем. Это явно сделал кто-то из племени.

– Но кто? — Сол вновь был в растерянности.

– Я не знаю. Мне кажется, ты найдешь разгадку, если посетишь ее семью. Поет-над-Водой и Далеко-Видит любят девочку, но ее сестра… Они часто ссорятся. Потерянное-Дитя не раз была ей сильно обижена. Я бы подозревал первым делом именно Цепкие-Пальцы.

Возвращаясь от дома мудреца Сол задумался над его словами. И ведь правда. Если бы Цепкие-Пальцы не следила за девочкой, она бы и не знала, что та “ведет себя странно”. И в тот вечер, когда она выцарапала на дереве символы, Сол и Дитя были вместе. А раз Цепкие-Пальцы заявляет, что видела, как та царапала дерево… “Значит и она была там!” — осенило ящера.

Теперь путь его был к дому старосты. По дороге, он в уме продумывал вопросы, которые задаст ее родителям.

Юные гимнасты из ст. Зеленчукской получили в подарок от Главы КЧР новое ковровое покрытие


Похожие статьи.

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: